Надел на шею цепочку. Гладкий кабошон кулона скользнул по коже солнечным лучом, заставив руку сжаться в кулак от желания удержать эту теплоту.
– Спасибо!
И последнее напутствие – каплей расплавленного свинца на кожу:
– Не пожалей!
Ответа от меня не ждали. Выбор еще предстоял, но теперь он хотя бы есть, этот выбор.
Я огляделся. Увиденное больше напоминало огромную живую картину, что так любил покойный король Наорга: зависли в воздухе большие птицы, замерли друг против друга вампиры, люди и сирин. Яир, с отчаянным лицом, тянулся ко мне руками. Игнас, потеряв меч, когтями разворотил грудную клетку противника и вцепился прямо в его сердце. В десяти шагах Андру застыл в развороте, готовясь распороть брюхо магу. А у меня за спиной свернулся зародышем в корчах боли наивный юнец, верящий в совершенство богов.
Кажется, кто-то просил о чуде? Ему быть! Я же теперь двинутый ангел, с крыльями и шипами, эдхед то…
Рана мага запульсировала под моей рукой горячими толчками и закрылась, затянулась розовой кожей. Закончив, я взмыл в небо, чтобы завершить то, ради чего явился на этот свет.
Стоило моим крыльям распахнуться, как люди, сирин, вампиры – все обратили взгляды к небу. Еще бы не обратить, если на нем полыхнула крылатая фигура с огненным мечом.
Падите, твари, ниц: судья и палач явился по ваши души! Слушайте, поганцы, глас «ангельский»! А то, что у судьи руки по локоть в вашей крови, вам знать необязательно!
– Стоять! – рявкнул во всю мощь легких. – Иначе конечности поотрываю на хрен! Война закончена!! Я сказал – закончена война!!!
Рев ангела – это не человеческие вопли, в один момент душу из тела вытряхнет. Никакой магии не надо.
Шарахнулись прочь от Азалы в страхе сирин, попадали на колени кочевники и люди, распростерлись по земле жрецы, замерли в ожидании вампиры. Одно желание, один приказ – и «божественный» ветер разнес бы по всей Энее пожар войны. А война колдунов – страшная штука. Чересчур непредсказуемы ее последствия. Да… я и их продумал. Всего лишь несколько измененных, не так сработавших заклятий, и никого бы из разумных в живых не осталось, а нежить сгорела бы со временем.
Во рту стало горько от мысли, что я уготовил людям. Слишком большие возможности, власть и могущество – это отрава, иссушающая мозги. Хвала тебе, Верховный, что заставил меня в качестве противоядия побывать в шкуре жертвы. Жаль только, цена за это оказалась слишком велика, и заплачено за нее чужими жизнями.
Но в одном себе все же не откажу…
Я присмотрелся, выискивая нужную жертву, метнулся вниз и сорвал с ее шеи кожаный ремешок с деревянной подвеской.