— Спасибо, — поблагодарила Реджина и отпила холодного напитка. Ничего вкуснее она, казалось, в жизни не пробовала.
Реджина присела рядом с Себастьяном на краю кровати и посмотрела ему в лицо.
Себастьян улыбнулся совершенно обезоруживающе. Ах эти ямочки на щеках, при виде их Реджина теряет волю… Нет, нельзя поддаваться.
— Себастьян, спасибо тебе огромное за эту ночь. Ты так хорошо все подготовил, я вижу, что вопрос доверия для тебя очень важен. Однако… я бы хотела доверять тебе иначе. Узнать тебя иначе.
— И как же это? — как всегда, насмешливо поинтересовался он.
— Ты разозлился, когда узнал, что я девственница. Я скрыла от тебя отсутствие у меня сексуального опыта, но и ты не говоришь ничего о своем прошлом, о своей жизни.
— Нет, говорю. Я же сказал: мне жаль, что со Слоан так вышло…
— Дело не в ней. То есть не только в ней. Ты, оказывается, знаком с Маргарет. Она рассказала мне о твоей матери.
Улыбка сошла с лица Себастьяна.
— Не слишком ли Маргарет стара для сплетен?
— Она и не сплетничала. Просто увидела, как мы выходим из комнаты на четвертом этаже, и решила, что мне надо знать правду о человеке, с которым… у меня отношения.
— Маргарет открыла тебе правду о моей матери, так? Не обо мне самом?
— Брось, ты прекрасно понимаешь, о чем я. Почему ты не поведал всего о своей матери? В ночь, когда у меня был день рождения, мы с тобой делились наболевшим о родителях, а ты не сказал самого главного? Почему?
— Потому что, как и в случае со Слоан, это к нам никак не относится.
— Нет, относится. Если мы не знаем друг о друге таких вещей, о каком доверии может идти речь? Шикарный секс — еще не все в отношениях.
— Откуда тебе знать?
— То есть?
— Пару недель назад ты была невинна, что приводит нас к выводу о твоей не слишком-то насыщенной половой жизни. Ведь до знакомства со мной у тебя ее, по сути, не было?
— Можно и так сказать, — признала Реджина.
— Зато у меня она была еще какая! И отношения с тобой очень, знаешь ли, похожи на все предыдущие. Менять их я не хочу.
— Ты же говорил, что со мной все по-другому.
Себастьян вздохнул.
— Это я к тебе отношусь по-другому.
— И как же?
— Не знаю! — разозлился Себастьян. — Порой мне кажется, что ты прекраснее всех, кого я встречал. Твоя невинность и неискушенность заводят меня. Ты добрая, ты не успела пресытиться жизнью и ее радостями. Тебя легко удивить и порадовать, но в отношениях с тобой — как и со всеми — мне нужно одно и то же.
— Что?
— А чем мы с тобой занимаемся? Только позволь тебя сфотографировать.
Пришла очередь Реджины злиться.
— Не начинай…
— Фотография для меня интимна. Это как душу раскрыть.