Об этом нужно думать уже сейчас. Взрослую лошадь просто так не приручишь – тут опыт, терпение и время нужны, чего у него не было. А вот если с младых ногтей вырастить, то тут уж все получится куда лучше: лошади приручаются легко, как и дичают.
Уже на подъезде к озеру повстречали стадо мамонтов, которые величаво и неторопливо несли свои туши по высокому ковылю, поедая его в огромных количествах. При приближении автомобиля они предпочли посторониться, и не просто посторониться, а даже слегка припустить. Как видно, звук работающего двигателя слишком не вписывался в окружающую действительность и потому пугал даже этих гигантов. Плохо. Эдак ни о каком таране не может быть и речи. План с атакой большим копьем, прилаженным в машине, трещал по всем швам. А ведь он очень рассчитывал именно на него.
Не сказать что Волки сильно пострадают, если он не добудет мамонта: они все время продолжали заготавливать продукты, так что хуже не будет. Но ведь он обещал, что будет лучше. Рохт и его родичи рассчитывали на более сытую зиму. Потому и ему помогали. Нужно извернуться, но обещание выполнить. А вот думать над этим нужно уже сейчас. Ну да, дом не закончен, но ведь есть еще и пара месяцев по осени, тут главное – крышу перекрыть, чтобы обезопасить саман, а там можно и за печь приниматься. Решено. Сначала крыша – потом большая охота. Дальше тянуть нельзя.
Прихрамывающий Рохт появился как раз после возвращения Дмитрия. О случившемся его известила Сайна. Можно было подумать, что он слишком наплевательски отнесся к похищению племянниц – обе девчушки были дочерьми его умерших братьев, – но на деле он просто трезво посмотрел на случившееся и прекрасно осознавал, что погоню отправлять поздно. Слишком большая фора, слишком мало шансов на успех, а времена не из легких, и каждый день по-настоящему дорог. Единственный, кого он мог без ущерба отправить в погоню, – это себя самого, что еще более бесполезно. Поэтому он решил навестить своих новых соседей и дождаться Дмитрия, который обещал вернуться к вечеру сегодняшнего дня.
В возможность возвращения девушек он не верил. И если быть откровенным, то не знал, радоваться ему данному обстоятельству или, наоборот, горевать. С одной стороны, род находился в тяжелом положении, и каждый его член был очень дорог. С другой – девочки были ему не чужими, в этом году им предстояло создать свои семьи, а что может быть важнее этого? Но в связи с пришедшей бедой они могли оказаться вторыми или даже третьими женами, а скорее всего, и вовсе остаться без мужей. Ведь мало жениться, нужно еще и прокормить семью, если же в других родах ситуация такая же, как и у них, то охотников слишком мало. Каждый их мужчина имел уже не по одной жене, даже двое мальчиков, едва вошедшие в возраст, взяли на себя заботу и о женщинах, и о детях, а ведь будут еще дети, а это рты, которые нужно кормить. Сейчас род едва сводил концы с концами. В этой ситуации брать еще кого и со стороны… Девочки имели все шансы остаться без пары. Так что пусть лучше уж так, пусть они родят детей для другого племени, но зато их жизнь будет обустроена.