Оставался еще чужак, который не уследил за гостьями. Рохт чувствовал, что от него будет еще много пользы, и дружба с ним выгодна для рода, а что-то говорило, что и для всего племени. Но случившееся просто так оставлять нельзя. Род превыше всего. Как поступить в этой ситуации, он не знал. Поэтому он ехал к чужакам, испытывая крайнюю растерянность и нерешительность, что для него было непривычно. Как все же тяжело быть первым в роду. И пусть совет старейшин и вождей еще не принял решения по поводу того, кто поведет род Волка дальше, выбора у них просто не было. Он был единственным в роду по-настоящему взрослым мужчиной.
Какое же облегчение он испытал, когда на берегу его встретили весело щебечущие племянницы и чужак, стоящий в обнимку со своей женой, с радушной улыбкой на губах. При виде этой картины у Рохта отлегло от сердца. Самая главная проблема благополучно разрешена – нет повода для ссор и обвинений. А девочки? На следующий год будет харук, праздник, на который собираются четыре племени раз в четыре года. У него красивые и трудолюбивые племянницы, там они обязательно найдут себе спутников, чтобы вместе плыть по реке жизни.
– Здравствуй, Дим, – замахал он еще из лодки.
– Здравствуй, Рохт, – все так же улыбаясь, махнул рукой Дмитрий.
Вождь выбрался из лодки и тут же попал в объятия племянниц, наперебой щебечущих ему чуть не в самое ухо о своих похождениях. Хотя они и тараторили, постоянно перебивая друг друга, он все же сумел услышать самое главное, и от этого вопросов только прибавилось.
– О чем они говорят? Ты убил барху?!
– Это уже второй барха, которого я убиваю, – делано равнодушно пожав плечами, ответил Дмитрий. – Рад твоему приезду и тому, что могу передать тебе твоих племянниц такими же здоровыми и крепкими, какими ты отправил их ко мне.
– И я этому рад. Но они говорят, что ты пленил беглецов, и они сейчас связанные у тебя.
– И это правда.
Но все по порядку. Сначала вождь осмотрел шкуру и голову барха. Великий подвиг. А если правда, что Дим, именно так называл Дмитрия Рохт, так было проще, убил и еще одного, останки которого были в лесу, то он величайший из охотников, о которых Рохту доводилось слышать даже из легенд. Не верить ему до сих пор повода не было.
Потом пришел черед пленников. К удивлению Дмитрия, подойдя к связанным парням, Рохт не выказал никаких чувств. Он не стал поносить их или выказывать недовольства, просто бросил на них долгий, внимательный и задумчивый взгляд. Это были те, кто мог подарить его племянницам тепло и уют семейного очага, – не вышло. Он так до сих пор и не решил, как относиться к этому похищению, благо это было или горе. Слишком тяжелые времена. Слишком все неоднозначно.