Это не значит, что про сауни забудут. Еще чего. Наоборот, их будут постоянно беспокоить. Очень немногие решаются на набеги за невестами, потому как за ними стоит крепкий род, но ситуация резко изменится сейчас, когда мужчины не в состоянии постоять за своих родных. Живой пример – двое молодых хакота. Если бы не Дмитрий, их никто не стал бы даже преследовать. Один прецедент – и тогда от желающих не будет отбоя.
Выходит, они нужны друг другу. Появись Дмитрий и Лариса годом раньше – и кто знает, как все вышло бы. Вполне возможно, что их уже доедали бы черви. Но сейчас ситуация иная. Сауни на грани вымирания, и пришельцы могут стать теми, кто уравновесит чаши весов, позволив племени выжить, а затем и перевесить, став сильнее остальных. Путь этот нелегкий, долгий, и не факт, что его удастся пройти до конца, но, похоже, иного выхода нет.
– Значит, вы хотите, чтобы мы помогли сауни, поделившись с ними своими знаниями.
– Это так.
– Что вы готовы сделать для того, чтобы племя возродилось?
– За годы, что я прожил среди этих людей, я успел их полюбить, это моя семья, другой у меня нет. Но так уж случилось, что сегодня они вымирают, и это ранит меня сильнее любой раны. Если они будут держаться за старое, постараются подняться только известными им способами, они погибнут. Не сразу, но это произойдет. Кто-то останется, но они вынуждены будут примкнуть к другому племени. Сауни исчезнут. В борьбе за жизнь могут погибнуть и мои потомки, а скорее всего, именно так и будет. Как думаешь, на что я готов пойти, чтобы помочь своей семье выжить?
– Значит, на все.
– На все, и даже больше. Я употреблю все свое влияние, я буду убивать непокорных, я сделаю все, что ты пожелаешь, ради того, чтобы добиться цели.
Боже, храни нас от идеалистов. Как там говорится? «Благими намерениями выстлана дорога в ад»? Воистину это так. Страшнее всего тот, кто точно знает, что нужно, чтобы народу жилось лучше, и искренне желает этого. Потому что в какой-то момент он начинает думать, что для светлого будущего хороши все методы, а это ошибка.
Но сейчас Дмитрий ничего говорить не стал. Ему нужен этот старик, с его стремлением, потому что сейчас по-другому просто не получится. Он не хотел ни тянуть, ни толкать, хотя к этому ему не привыкать. Как выяснилось, местные ничуть не лучше его алкашей на озере, хотя и не употребляют горячительного: они столь же ленивы, как и те. Что же, кое-какой опыт работы с такими у него есть, так что не все безнадежно. Хотелось, конечно, откреститься от этого, но с другой стороны, и выхода нет, и жить так куда интереснее. Пусть слепая вера останется старику, а для себя Дмитрий оставит только интерес и полноту жизни вместо пресного существования.