— А это номер счета, куда мне хотелось бы положить заработанное. Если я сам не смогу… Не с собой же таскать… — робко положил в его руки еще одну записку.
— В чем дело? Откуда эта паника?
Алексею начало передаваться волнение собеседника и ему хотелось разобраться в странных чувствах
— Мне один человечек шепнул, — он посмотрел, можно ли говорить такое Алексею, потом махнул рукой. — Дело в том, что полтора года назад после такой же выплаты многие люди попросту исчезли… И здесь больше не появлялись, и домой не вернулись… А сказал мне об этом, сам Залупенко. Как бы предупредил…
Он развел руками, как бы говоря, что вот такая случилась, странная история. После этого завздыхал, закопошился со своими вещичками, чувствуя опять возникшую неловкость.
— Не дрейфить и не бояться…
Алексей легко нагнулся над кроватью. Взял полотенце и перед тем, как идти умываться успокоил встревоженного приятеля:
— Пустые страхи. Хотя, на всякий случай далеко от меня прошу не отходить… А вдвоем мы горы свернет.
* * *
За праздничной суетой и ожиданием главного события, утренний разговор как-то сам собой забылся. Алексей все услышанное списал на специальное нагнетание страхов со стороны Залупенко. Его в этом можно было понять.
Для того чтобы народ на радостях по славной славянской традиции окончательно не перепился и сам себе головы не посворачивал, следовало придумать некое подобие страшилки на ночь для мальчиков старшего возраста тяжелой и полутяжелой весовой категории. Рассказать ее следовало человеку в чьем исполнении и пересказе она будет выглядеть правдоподобно и достоверно.
* * *
Во второй половине дня, отстояв солидную очередь из желающих поскорей получить деньги. Гусаров зашел в сквозную комнату, где и производился расчет. Там его встретил несколько уставший Залупенко в окружении своих мордатых вьюношей. Не глядя на их безмозглый вид спиной к ним поворачиваться, было опасно при любых обстоятельствах. Там же крутился и суетился, постоянно потирающий потные руки Сема-Солдафон.
Оказывается, он мог лебезить и стелиться половой тряпкой не только перед самим боссом, но еще и перед его охраной. Верткий, талантливый и способный паренек. И как такого не любить? К себе не приближать? И недоеденное не отдавать? Почему-то руководство все равно недовольно морщит лоб и кривит губы в его присутствии? Ну, ни как им не угодить.
— Каждый зарабатывает, как умеет, — то ли оправдывался, то ли объяснял он брезгливо слушающему Залупенко. — Я ведь только ради пользы дела…
— Ага… И мира на земле.
Не давая ему красиво врать, закончил вместо него Залупенко.