Чем-то очень неприятным повеяло от обычного участливого взгляда и неуловимой иронии сероглазого молодого человека. Эти глаза такие чистые и светлые, как будто говорили: «Что, дурачок, поиграть хочешь? Я готов. Начинай.»
Залупенко поежился и быстро приподняв свою толстую, сплющенную задницу сам торопливо и даже как-то суетливо втиснул Алексею конверт в руку и буркнул, не глядя на него, а больше пытаясь увидеть что-то у себя под ногами:
— Мы с тобой в расчете, можешь уе… убираться…
Судя по всему, должно было прозвучать другое слово. Но не прозвучало.
Один из охранников распахнул противоположную дверь и когда Алексей, небрежно сунув толстый пакет в карман, уже вышел из нее Залупенко всполошливо его окликнул:
— Ты, вот что… Даже не знаю… Механик собирается уезжать домой, говорит, что навсегда. Мне нужны толковые и преданные люди… Он тебя очень хвалит…
Говоря эти, вроде бы приятные слова, он внимательно наблюдал за реакцией Алексея. На этот раз тот улыбнулся иной улыбкой. Что ни говори, а когда тебя, у тебя за спиной хвалят, в отличии от привычной хулы, это всегда вызывает добрые чувства.
— Чем-то ты ему понравился, — на этот раз сухо и строго, без артистических импровизаций продолжал разговор Залупенко. — Говорит, что уж больно ты понятливый… Все с полуслова ловишь… В общем так… Месяца через три, я собираюсь опять взяться за кое-какое строительство… Приходи, будешь вместо него…
Как бы Алексей не пытался убедить себя в том, что он находится не в африканской саване, а в полной цивилизованного блеска Европе и удивляться по разным пустякам не стоит, но не удержался… Удивился. Было отчего. Для него, прозвучавшее, заманчивое предложение оказалось полной неожиданностью. Он вернулся в комнату. Подошел вплотную к носителю идеи и учтиво поинтересовался:
— Что еще сказал обо мне Механик?
По его тону никак нельзя было догадаться, он осуждает услышанное предложение или согласен.
— Какие у высоких договаривающихся сторон еще есть предложения, заявления или дополнения?
Вроде бы ничего грозного не сказал, но охрана перестала ухмыляться. Видать, почувствовали пацаны, что-то не то.
Выражение сонной тупости, сменилась на их лицах проявлением угрюмой недоброжелательности. Малохольные кооперативные ларечники времен первоначального накопления дикого капитала хорошо это выражение знают. После него начинались безобразные выходки в виде уничтожения товара и нанесения легких и очень обидных телесных повреждений.
— Если не присмотрел себе угол для жилья, можешь здесь перекантоваться. Заодно и за барахлом присмотришь, чтобы не растащили, — как-то невпопад, растерянно продолжал завлекать посулами и обещаниями Залупенко. — Короче говоря, если надумаешь дай знать.