Уж, извините… Празднуем, как умеем.
* * *
Из-за спин и раскрасневшихся лиц выглядывала возбужденная физиономия Солдафона. Он с перекинутым через левую руку полотенцем, расхаживал в роли трактирного полового и занимался довольно странным для себя делом — откупоривал и подавал на стол бутылки со шнапсом и пивом, да еще покрикивал и подзадоривал веселое сообщество.
— Давай ребята пей, ешь. Всех угощаю…
Возбужденно потирал руки. При чем, это «угощаю» он произносил, как-то уж совсем по особенному — «ухущаю». Заметив, что кто-нибудь недопивает или наливает не полный стакан, он пытался своими шуточками пристыдить симулянта, призывая на свою сторону общественное мнение сидящих рядом за столом. Эффект пьяной толпы проявлялся в полной мере. Все недовольно гудели, а пытавшийся схитрить, послушно выпивал и наливал по полной, тем самым «становясь на путь исправления».
С чего это он так расщедрился, было не понятно. И хотя каждый из пьющих-закусывающих, сам закупил для отвальной разных продуктов и напитков…
Но это сладкое и манящее в небесные дали, слово «халява» или дармовщина… О, это даже не слово, это наднациональное мировоззрение. Великое состояние, которое туманит и опьяняет, приводит в особый экстаз и расположение духа. Когда даже самый маленький человек, оценивает спустившееся на него с небес угощение, как некое воздаяние за его заслуги и долготерпение, как некую бесплатную милость. Забывая и про сыр, и про мышеловку.
* * *
Через час веселье достигло своего пика. Сквозь клубы табачного дыма, окутавшего все вокруг, помещение стало приобретать вид декораций из жизни ночлежек начала XX века.
Необходимый скандал для создания более полного антуража такого помещения не заставил себя ждать. Кто-то повысил голос. С другой стороны длинного помещения раздался угрожающий матерок вслед за ним — истошный крик.
В углу завертелась подтасовка с мельканием ножей и «розочек» — отбитых горлышек бутылок с острыми краями. То есть все было, как обычно бывает в компаниях, где люди выпивают.
Выяснять и выявлять вкусовые пристрастия, скажем к Тарковскому-стихотворцу или молекулярной биологии, после чего отстаивать собственную и потому правильную точку зрения, приходилось традиционным способом — табуреткой по голове оппонента.
* * *
В последнее время Алексей как-то свыкся с мыслью, что для многих окружающих его людей он из-за своего ровного бесконфликтного характера и спокойной натуры принимался за своего. Поэтому он и не выказал ни какого удивления, когда к нему подсел хорошо потеющий и оттого плохо пахнущий мордатый Мыкола с обрюзгшим, испитым лицом и жарко задышал в ухо сивушно-чесночным перегаром…