— С дополнительным охранником жилье кажется более безопасным, — осторожно ответил я. — Поэтому большое спасибо, что прислали его. Но я сомневаюсь, что вы вызвали меня так срочно по этому поводу. На месторождении все в порядке?
— Более чем в порядке. Скорость бурения на высоком уровне. Вы настоящий лозоходец. Нет, я пригласил вас по личному делу.
Я подвинулся на стуле и, испытывая легкое беспокойство, копался в памяти, стараясь сообразить, какой совершил проступок.
— У меня есть известия о вашем младшем брате Гарете, — быстро объяснил Фартайм.
Я выпрямился. Мне вспомнился наш последний телефонный разговор: невнятные слова и его неожиданный плач в конце. После смерти матери брат, несмотря на окружение, чувствовал себя более одиноким. И еще его пристрастие к наркотикам — самовозвеличивание от употребления амфетамина и сумасшедшие телефонные звонки. Мучаясь депрессиями, Гарет всегда обращался к Изабелле за душевной поддержкой. Теперь у него такой возможности не будет.
— Но он не…
— Жив, не пугайтесь, — поспешно успокоил меня Фартайм. — Сегодня утром сюда звонила его подружка — спрашивала вас. Судя по всему, ваш брат, как у вас говорится, сорвался. И его подружка считает, что вам необходимо немедленно возвратиться в Англию, чтобы наставить его на путь истинный. Она была очень настойчива — волевая молодая дама.
Он улыбнулся без всякой иронии, и я понял, что его забота вполне искренняя. Гарет упоминал по телефону о своей подружке, некоей Зое, но я не был с ней знаком. По крайней мере девушка кажется ответственной, подумал я. Меня беспокоила мысль, что смерть Изабеллы вызовет у брата рецидив. И эхом отозвалась память о данном жене обещании присматривать за Гаретом.
Словно читая мои мысли, господин Фартайм потянулся ко мне через стол и доверительно сказал:
— У меня тоже был брат, на десять лет моложе меня. Я потерял его во время войны семьдесят третьего года. Теперь, если бы была возможность, я бы во многом поступал по другому и уж точно постарался бы лучше узнать своего брата. — Он запнулся, слегка смущенный, что обсуждает такой личный предмет. — Поезжайте к нему, Оливер. Компания охотно предоставит вам четыре недели отпуска. Месторождение пока обойдется без вас, и, принимая во внимание ваши семейные обстоятельства, это самое малое, что я могу для вас сделать.
Возникла новая неловкая пауза, пока мой собеседник смотрел на мыски своих ботинок.
— Я знавал отца вашей жены. Мой отец работал управляющим на его прядильной фабрике — разумеется, до тысяча девятьсот пятьдесят шестого года.