— Что ж, если это ничего не стоящая подделка, я просто оставлю ее у себя дома. — Я постарался произнести это как можно небрежнее и протянул руку взять астрариум, но неожиданно моя ладонь наткнулась на его руку, и он взял меня за запястье. Я попытался освободиться, но Уоллингтон для своей комплекции оказался очень проворным.
— Я вас уже предупреждал: даже для подделок существуют определенные правила.
Манеры Уоллингтона совершено изменились, и под маской ученого я увидел военного — тайную, но реальную угрозу. Я сразу испугался, душу переполнил страх. Затем также внезапно он стал спокойно-дружелюбным и отпустил мою руку.
— Это не займет много времени. Вы не откажетесь здесь подождать?
Теперь его улыбка была открытой, ободряющей. Я нехотя сел на стул. Может быть, у меня приступ паранойи? Через стеклянную перегородку было видно, как он в соседнем кабинете подошел к коллеге, на вид не из начальства. Они обменялись несколькими словами и посмотрели на перегородку. Но как я ни старался, мне не удалось перехватить их взгляды, и я догадался, что перегородка была прозрачной только с одной стороны. Ученые как будто спорили. Коллега был старше Уоллингтона. Он потянулся к телефону, но Хью перехватил его руку и не дал поднять трубку.
Рукав на рубашке Уоллингтона задрался, и показалась татуировка. Он быстро дернул рукой, и татуировка исчезла. На расстоянии было трудно судить, но мне показалось, что я различил Ба, схожее с тем, что носила на ноге Изабелла. Совпадение рисунков подействовало на меня словно удар электрического тока.
А звук захлопывавшейся неподалеку двери заставил действовать. Я положил астрариум обратно в рюкзак и поспешно, но стараясь не привлекать внимания, вышел из кабинета.
Вестибюль музея был полон туристов. Я остановился у подножия широкой мраморной лестницы и заметил у противоположной стены служителя, внимательно осматривающего толпу. Быстро нырнул за колонну. В этот момент открылась дверь лифта, и из кабины с видом, не оставляющим сомнений в серьезности намерений, вышли пять охранников. По команде старшего они разделились и принялись прочесывать толпу туристов и посетителей музея. Эти люди явно кого-то искали. Я лихорадочно оглянулся. Неподалеку молодая беременная женщина с ребенком никак не могла справиться с детской коляской. Малышка разревелась. Я пригнул голову, быстро подошел к женщине и предложил помочь. Не дожидаясь ответа, успокоил девочку, пристегнул ее к сиденью и в сопровождении матери покатил к выходу. Когда мы проходили мимо охранника, я улыбался и что-то говорил благодарной женщине — втроем мы производили впечатление молодой семьи. На меня никто не обратил внимания. Но когда мы оказались у конторки служителей, зазвонил телефон. Девушка сняла трубку и посмотрела в мою сторону. Я призвал на помощь весь свой актерский талант и ответил ей безразличным взглядом. До вращающейся стеклянной двери оставалось не больше фута, когда она позвала охранников. Не говоря ни слова, я отдал коляску матери и, стараясь не поддаваться панике, поспешно покинул музей. На улице бросился бежать, остановил такси и прыгнул в машину.