— Послушайте, капитан… — сказал Мазур, ухмыляясь вовсе уж цинично. — А эти вот ребятки, у меня за спиной, долго проживут после завершения нашей сделки? Что-то мне подсказывает, что не заживутся они на этом свете…
— Вас что, волнует их судьба?
— С чего бы вдруг? Я их впервые вижу…
— Тем лучше, — с напряженной улыбкой сказал капитан Агирре. — Таких слишком много, это легко заменяемые винтики… Вам же самому не хочется, чтобы они стали потом болтать о нашей душевной беседе? Вот видите… Останемся только вы и я.
— И те, кто шпионил за чакрой, — напомнил Мазур.
— О, за них не беспокойтесь. Те двое — мои племянники, сыновья сестры, это совсем другое дело… Итак?
— А если я все же откажусь?
— Джон, у меня нет времени вести с вами долгие душеспасительные беседы, — сказал Агирре. — У нас с вами не так уж много времени. Нам следует до предела сократить этот интервал. И вы, и я не можем очень уж надолго выпадать из поля зрения наших шефов — ведь очень скоро нам обоим придется писать пространные доклады и готовиться к долгим объяснениям: почему я упустил Рамона, а вы провалили дело… Чем быстрее мы договоримся, тем лучше.
— Ну, а все же?
Агирре сказал четко, раздельно, почти бесстрастно:
— У меня не будет в жизни второго такого случая, понимаете вы это? А потому я не могу себе позволить сантименты и гуманизм. У вас нет выбора, Джонни… дорогой мой Хуанито, если по-нашему… Никто не знает, что вы у меня, вас никто не прикрывает. Я непременно добьюсь от вас ответа, вы обязательно расскажете, где микросхемы. Быть может, это и покоробит вашу цивилизованную американскую душу, но в старые времена люди вроде меня приобрели огромный опыт в поисках ответов на вопросы… Мы умеем добиваться правды. Очень быстро вы все выложите… вот только равноправным партнером уже не будете. Вообще не будете никем и ничем — потому что в таком виде вас категорически нельзя будет предъявлять кому бы то ни было. Получится, что на чакре погибли все. Если поджечь ее и дать бренным останкам достаточно долго пробыть в пламени, даже ваши эксперты не догадаются, что с вами перед смертью проделывали массу неаппетитных вещей. Главное — не ломать кости и оставить вам все зубы… Если уж быть откровенным до конца, признаюсь, что я заранее постарался вас обложить. Разумеется, бесполезно было бы сообщать патрульным вашу фамилию — у вас, разумеется, полно в карманах документов на совершенно другие фамилии, это опять-таки аксиома… Однако приметы и номер вашего джипа я, уж простите, внес в список машин, которые следует немедленно задерживать вместе со всеми, кто в них находится. Мало ли что придет вам в голову… В случае чего уносить ноги вам придется пешком. Конечно, если мы с вами договоримся, эта вынужденная мера будет аннулирована… — капитан мечтательно улыбнулся: — А знаете, вас вовсе не обязательно пытать. В случае чего вас можно попросту замазать. Ведь это именно вы как раз и могли