— Оглушил, — сказал Мазур. — Четверть часика уж точно проваляется. Он хотел меня пристрелить…
— Недурно, — сказал дон Мигель. — Жизненно, правдоподобно и довольно убедительно для полиции. Во всем виноваты вы, друг мой, а? Это вы ее задушили, то ли желая ограбить, то ли раздосадованные ее неуступчивостью… а он, застав коварного убийцу над трупом, сгоряча вас пристукнул… Девяносто девять шансов из ста за то, что наша полиция это проглотила бы. Даже если бы возникли подозрения, улик ни малейших, правда? Сеньор Ройс — богатый человек, у него отличные адвокаты… В Штатах такое учинить было бы трудновато, а у нас могло и проскочить, да что там, проскочило бы…
— Вот именно, — сердито сказал Мазур.
— Сейчас, конечно, ситуация резко меняется… У полиции будет много недоуменных вопросов… Первое, о чем подумает толковый полицейский — почему же это столь циничный убийца, то есть вы, не прикончили и свидетеля?
— Да, верно, сказал Мазур. — Теперь ему придется потруднее. И все равно, человеку вроде меня чересчур рискованно полагаться на гуманность и объективность полиции… Мы с ним в разных весовых категориях. Мне не стоит дожидаться полиции…
— Боюсь, вы правы, Джонни, — вздохнул дон Мигель. — С одной стороны — богач-гринго, а с другой — вы… Увы, полиция везде одинакова. Гораздо проще и выигрышнее вцепиться в вас намертво, нежели связываться с набитым долларами туристом… Друг мой, но чего же вы от меня-то хотите?
— Я к вам пришел за советом, — сказал Мазур, изо всех сил стараясь не торопиться, не суетиться, не терять лица. — Вы столько повидали в жизни… Быть может, посоветуете, как мне побыстрее покинуть город… а то и поможете, как моряк моряку? Вы мне сразу показались чертовски искушенным в жизни. Я — человек бедный, но у меня завалялась фамильная безделушка…
Он достал портсигар покойного капитана Агирре и небрежно положил его на край стола. Дон Мигель столь же небрежно, рассеянно даже взял массивную цацку, окинул цепким взглядом — и, несомненно, вмиг отметил полное отсутствие тех самых дарственных надписей, монограмм и прочих особых примет.
— Ну что же, Джонни… — сказал он после короткого раздумья. — Как моряк моряку, я просто обязан помочь… — его лицо стало жестким, а глаза — чужими. — Учтите только вот что… Терпеть не могу, когда меня подставляют. Если Ройс мертв, если вы его… я непременно наведу полицию на ваш след. Видит бог, терпеть этого не могу, но если обнаружится, что он мертв, получится, что вы меня обманули…
— Он живехонек, — сказал Мазур. — И скоро придет в себя.
— Ну что ж, посмотрим… У вас есть деньги?