— Ни цента.
— Жаль, вы ведь могли прихватить…
— Я торопился убраться оттуда.
— Тоже верно… Значит, он так и валяется в незапертом номере?
— Ну да.
— Прямо-таки приключенческий роман… Ладно. Хотя моя доверчивость иногда и подводила, буду настолько глуп, что попытаюсь вам поверить, Джонни… — он непринужденным движением опустил портсигар в карман и постучал кулаком в стену.
Почти сразу же, словно джинн из бутылки, появился безусый юнец в чистых джинсах и белой рубашке на выпуск. Дон Мигель принялся что-то ему говорить, внушительно и неторопливо, кивнул на Мазура, покачал указательным пальцем. Юнец закивал со всем возможным почтением.
— Пойдете с Пепито, — распорядился дон Мигель. — В отель, где останавливаются водители большегрузов. У меня есть в том отеле кое-какие связи… Большегрузы возят оборудование и прочую ерунду на нефтепромыслы из портов, обратно, как правило, идут порожняком. Попутчиков они обычно не берут, но Пепито все уладит… Думаю, вам лучше всего будет направиться прямиком в Чакон и устроиться на первый же корабль… ведь документы, как я понимаю, у вас в порядке? Вот и отлично, всего наилучшего, Джонни. От души надеюсь, что вы меня не обманули…
— Спасибо.
— Не стоит благодарностей. Мы, моряки, должны держаться друг за друга…
Он встал, полагая разговор конченным. Мазур тоже так полагал и потому быстренько вышел вслед за проворным юнцом. На душе было тоскливо, кошки скребли.
Вот так. Можно поносить скотину Бобби последними словами, но необходимо признать, что его женушка отнюдь не была невинной овечкой, и муженек, по сути, ее попросту опередил. А если вспомнить то, что произошло однажды на другом конце света, в жарких песках Эль-Бахлака, то судить Мазур и не имел права, если быть честным с самим собой, не имел он права судить Бобби Ройса, какой бы тот ни был сволочью…
Глава четвертая
Бурная ночная жизнь
Мазур уважал профессионализм во всем, понятно, кроме самых предосудительных его проявлений вроде каннибализма, педофилии или торговли наркотиками. Поэтому он с искренним уважением наблюдал, как Донни, с невероятной ловкостью маневрируя исполинской машиной на крохотном асфальтированном пятачке, загоняет грузовик в узенькое, под габариты машины, пространство, обозначенное двумя желтыми полосами (краска кое-где изрядно стерлась).
Впрочем, машиной это чудовище назвать язык не поворачивался — даже с отцепленной грузовой платформой тяжелый грузовик, или, как в этом полушарии говорили, трак, выглядел устрашающе, словно бронтозавр среди табунка хамелеонов.
Двигатель умолк, и настала оглушительная тишина. Выдернув ключ и заботливо упрятав его поглубже в карман, Донни проворчал: