Сурового вида, но очень молодой ученый, знаток антиквариата из Пекинского дворцового музея ожесточенно боролся с собой, стараясь подавить свое восхищение Гонконгом. Он игнорировал соблазнительные виды, открывавшиеся из окна офиса Ту Вэй Вонга, расположенного на верхних этажах небоскреба «Волд Оушнз-хаус» Ту Вэй Вонга, сэра Джона Вонга Ли, хотя это было делом не из легких, потому что город смотрелся сущей сказкой в это подернутое дымкой утро, опоясывавшей гавань, как серебряная оправа вокруг сверкающего бирюзового камня.
Сам Ту Вэй Вонг частенько стоял у окна и удивлялся, как это ему удалось взлететь на такой гребень судьбы. Вот уже семь десятилетий он недосягаемо парил над своими земляками-китайцами, нищими попрошайками и проститутками, торговцами опиумом, гангстерами и военными воротилами, над настырными японскими завоевателями, революционерами всех мастей, над англичанами и прочими гуйло, которые хлынули с Запада. Он прикончил много людей: одних — своими руками, других — просто кивком головы. Прочих он проглотил, но большинство просто развратил коррупцией.
У него не было и тени сомнения — он заслужил власть над Гонконгом.
Его взгляд, оторвавшись от изумрудной зелени гавани и Коулуна, остановился на Кай Тэ, где неподалеку от строительной площадки, на которой усилиями сновавших туда-сюда рабочих осуществлялся грандиозный проект — выставка, приуроченная к знаменательному «девяносто седьмому». — вырисовывался темный и молчаливый силуэт «Голден Экспо-отеля» Дункана Макинтоша. Работы по возведению суперроскошного отеля заносчивого британского тайпана продвигались черепашьим шагом, подумал он с довольной улыбкой.
Посетитель Ту Вэй Вонга находил, что зрелище внутри офиса гонконгского Креза было еще заманчивее. Кому, как не ему, второму помощнику хранителя зала Бронзы Дворца умеренности, лучше других оценить личную коллекцию произведений китайского искусства, многим из которых перевалило за две тысячи лет? Куда бы он ни взглянул, всюду были древние поделки из слоновой кости, ширмы и ковры такой красоты, что многие провинциальные музеи о таком не могли и мечтать. Даже если бы он и мог оторвать от них взгляд, на глаза ему попалась бы великолепная горка, которая несомненно относится к эпохе династии Юань. Полупрозрачный фарфоровый сосуд, водруженный на нее, заставил замереть, во рту у него пересохло.
— А на севере очень жарко? — вежливо спросил его Ту Вэй Вонг, когда слуги принесли зеленый чай в расписных чашках.
Искалеченный в детстве, — когда нищий перебил ему ноги, чтобы он успешнее просил подаяние, — Вонг милостиво позволял своим гостям сидеть за его письменным столом из темного тикового дерева.