— Это очень мудрое решение, — важно кивнул вдруг принцу анлер Тинурвиель, — мне импонирует ваша смелость и оригинальность в решении таких щепетильных вопросов, ваше высочество. Не будет ли дерзостью с моей стороны просить о возможности взглянуть на эту, несомненно достойную сеньориту?
— Прошу посетить после приема мой личный кабинет, — стараясь не замечать тонкой лести, скользнувшей в этой похвале, приветливо улыбнулся посланнику Кандирд, — я прикажу подать туда чай и бегарнские сладости.
— Благодарю вас, непременно, — ответил эльф столь же любезной улыбкой, — но поскольку я так нахально напросился на чай, позвольте принести с собой эльфийские сладости?!
Это было предложение, от которых не отказываются, и Ингирд даже согласен был ради визита эльфа и невероятно деликатесного угощения несколько дней потерпеть общество нового секретаря. Только за то что известие о ней заинтересовало эльфа, чью ледяную непреклонность не сломили не драгоценные клинки гномьих мастеров, ни всё его собственное дипломатическое искусство.
Разумеется, принц с радостью позволил высокому гостю прийти на чай со своим угощением и просто не мог не пригласить и королеву.
О нежной любви ее величества к эльфийским сладостям было известно почти всем поголовно.
После заверения королевы, что она непременно посетит это чаепитие, обед пошел обычным чередом, менялись блюда и вина, шутили молодые сеньоры и краснели сеньориты кандидатки, присматриваясь к возможным кандидатам на роль временного покровителя.
А когда девушки перешли к столикам с десертом, каждая нашла на своей тарелочке маленький подарок от принца, и всем сразу стало ясно, что трем золотокосым девам из степного края придется следующим утром собирать свой багаж, на предназначенных для них блюдах лежали серьги.
Молодые люди только уныло переглянулись, таким вежливым намеком принц давал знать, что не желает видеть степнячек не только в своей спальне, но и на своих балах. И стало быть им придется в этом году выбирать себе подруг, лишенных столь пышных форм, какими отличались ничуть не опечаленные отказом кандидатки.
И вот это ввергло исподтишка наблюдавшего за ними Кандирда в новую пучину мрачных мыслей. Все верно, вовсе не горела желанием ни одна из этих пышнотелых дев становиться его подругой, и не интересны были им ни балы, ни охоты. И снова она оказалась права, эта худющая провинциалка, вернее, теперь уже его личный секретарь. А значит, ему и в самом деле повезло… девушка оказалась рассудительнее своих компаньонок и сумела объяснить ему то, чего не догадались рассказать даже ближайшие друзья. Или просто не захотели вмешиваться в бывшую прерогативой королевы область личной жизни.