Переобулась в мягкие ночные туфли, заплела простую косу и, захватив саквояж, вернулась в гостиную, чтоб удобно разложить по просторному обеденному столу свои походные инструменты.
– Илли… ты кажется, говорила, что устала?!
– Ну да. У меня устали ноги и спина. Но голова-то не устала!
– А если ноги, то может, ты ляжешь отдыхать, а я пойду к себе? Скажи прямо.
– Я переобулась. Ты ешь спокойно, не торопись. Я кое-что обдумаю, пока Бенгальд не придет.
Да он и не собирался торопиться, тайком усмехнулся принц, еще никогда в жизни ему не было так покойно и славно, что не хотелось никуда спешить и думать ни о каких государственных интересах. Просто вот так сидеть, жевать буженину, потягивать легкое полусладкое вино и смотреть на ее профиль, задумчиво разглядывающий на пустом листе бумаги нечто загадочное и видимое только ей.
– Как у вас, однако, романтично-то, – язвительно фыркнул от двери Бенгальд, прибежавший, едва смог уйти из-за стола, не вызывая особых подозрений, – а я не один.
– Пусть и Инг входит, – не поднимая головы, – задумчиво пробормотала сеньорита.
– А мне нельзя? – вовсе не голосом баронета лукаво спросил пришедший.
– Седрик! Конечно, можно! – так живо обрадовалась Илли, что принц непременно взревновал бы, если не знал, что она ценит его адъютанта только как друга.
А так – только вздохнул, ему она обрадовалась не меньше. Пожалуй, даже больше…
Однако додумать эту приятную мысль не дал еще один до боли знакомый голос.
– Вот как! Объявили, что устала маркиза, а отдыхать на диване расположился его высочество!
– Он тоже устал, ваше величество, – вступилась за принца Илли, начиная подозревать, что и королева где-то на подходе, – проходите, устраивайтесь… извините за мой домашний вид.
– Не извиняйтесь, сеньорита, – прервал ее король, – я тут неофициально и лишь потому, что понял, кто помог найти Бенгальду важную зацепку.
– Моих заслуг там очень мало, – не согласилась Илли, – Такие вещи случаются очень часто. Папа рассказывал, как они однажды вчетвером бились над разгадкой странного исчезновения из запертой комнаты фамильных ценностей… а всё объяснил старый слуга, спросивший, зачем они отодвинули от окна пальму… она без солнца пропадет.
– Я знаю одного человека, который рассказывал эту историю про себя, – задумчиво сообщил Бенг, и, пройдя к столу, сел на один из стульев, – а теперь она есть во всех служебных пособиях. Так что за идея пришла тебе в голову, птичка?
– Если не секрет, скажи его имя, – попросила сеньорита, наблюдая, как гости устраиваются за столом, – этого человека…