Сейчас Эрлингтон гостил у лорда Торренса Паттерсона, члена парламента и друга, настоявшего на том, чтобы он восстанавливал силы после ниспосланных ему испытаний под его личным присмотром. И Эрлингтон был счастлив принять его приглашение, поскольку чувствовал себя еще недостаточно хорошо, чтобы отправиться в Лондон.
Раздался стук в дверь. Лакей доложил:
— Генерал Фробишер желает вас видеть, сэр.
— Спасибо. Проводите его сюда, пожалуйста.
Через пару мгновений в кабинет вошел офицер в форме.
Генерал Фробишер был человеком необычайно сурового вида, с копной каштановых волос и карими глазами. Статный, широкоплечий, даже без эполет и золотистых галунов он обладал солдатской выправкой. Держа в руках свою двууголку, украшенную плюмажем, он ступал решительно и твердо, словно сопротивляясь встречному ветру.
— Посланник Марш, — произнес он низким голосом, пожимая руку Эрлингтона. — Я прибыл в ваше распоряжение. Чем могу служить?
— Пожалуйста, садитесь, генерал. Я бы выслушал ваш рапорт по восстанию в Северном нагорье.
Генерал приподнял свою саблю и опустился на предложенный стул, после того как сел Эрлингтон.
— Простите мою фамильярность, посланник, но стоит ли так беспокоиться о битве, когда после вашего спасения не прошло и недели? И хотя на корабле вы добрались до Англии очень быстро, я прекрасно понимаю, что путешествие было достаточно сложным. Возможно, вам стоит еще немного отдохнуть.
— Мне довольно сложно отсыпаться в такой момент. Уверен, вы это понимаете.
— Сэр, мои лучшие люди, опытные солдаты, стоят на посту, внутри и снаружи, охраняя дом круглые сутки. Пожалуйста, чувствуйте себя спокойно. Похищение не повторится.
— Спасибо за заботу, генерал. Но уверяю вас, что я уже почти пришел в себя. Однако, находясь в здравом уме, я не хочу отдыхать, когда страдают наши шотландские братья. Пожалуйста, расскажите мне все, что вы знаете, ничего не утаивая.
Генерал Фробишер вскинул голову.
— Как будет угодно. Наши войска вступили в сражение с мятежниками на трех фронтах — двух в Россшире и одном в Инвернессе. В последнем одержана решительная победа. К чести бунтовщиков, они были хорошо вооружены и обучены, однако мы значительно превосходили их по численности. Также помогло то, что боевой дух пехоты слабел с каждым часом битвы. Многие дезертировали с поля боя. К моменту окончания сражения большая часть войска сбежала в горы.
Эрлингтон кивнул.
— Сколько убитых?
— Наша армия потеряла девятьсот пятьдесят три завербованных, двадцать три офицера, четырнадцать…
Эрлингтон остановил его.
— Я не о нас. Я о них. Каковы потери шотландцев?