Чем ближе был его оргазм, тем громче он рычал. Ее дыхание стало отрывистым, и вскоре ее вздохи превратились в стоны, вторившие его рычаниям. Огонь пылал внутри ее до тех пор, пока она могла выдержать его жар. Они вместе достигли пика наслаждения, растворившись в жгучем блаженстве. И оставались одним целым, пока их дыхание не выровнялось. Они лежали, сплетаясь телами, в объятиях друг друга, пока не наступило утро.
А жемчужное ожерелье Серены куда-то исчезло…
Серена знала по собственному опыту, что погода в Шотландии очень неустойчива. Но когда их новенькая карета, громыхая, выехала на пустынные дороги Северного нагорья, она обрадовалась прохладному воздуху и яркому солнцу.
С тех пор как они миновали Эдинбург, Малькольм только и говорил, что о Рейвенз-Крейг-Хаусе. Он говорил о том, каким помнит дом, — это были светлые воспоминания, и Серена сомневалась, что он когда- либо раньше извлекал их на свет божий, — и о том, каким он станет, когда они там поселятся.
Но когда они приблизились к его землям, Малькольм примолк. Здесь, в лесу и в холмах, спрятались воспоминания, заставившие его жить в другом месте. Тут он навсегда распрощался с детством, не понаслышке узнал, что такое зло, и все это в полном одиночестве. Как же Серене было жаль этого ребенка! Двадцать лет с этого момента прошли для него сурово и безрадостно, и она поклялась про себя, что следующие двадцать лет станут для него самыми счастливыми.
Сперва извилистый путь в Рейвенз-Крейг-Хаус был самой обычной дорогой, густо поросшей по бокам огромными рододендронами и буковыми деревьями. Затем ей показалось, что замок словно высматривает ее. Сквозь заросли лавра блестели оконные рамы, сквозь ветви величественного дуба выглядывал край башенки. И вот наконец он явился во всей своей красе на вершине холма.
Печать веков лежала на нем. Он словно спал в зеленом поле, окруженный акрами лесов и долин. Стены были из серых и коричневых камней горного массива, находившегося позади. Башня с зубчатыми бойницами возвышалась над близлежащими холмами, где паслись овцы и ягнята. Массивная дверь с черными металлическими петлями напоминала о давно ушедших временах.
Карета повернула на старый каменный мост, покрытый толстым слоем мха. Они переехали реку, опоясывающую холм.
Серена повернулась к Малькольму, не веря своим глазам.
— Ты тут жил?
— Да.
Дом оказался не таким, каким его представляла Серена. Непонятно почему, она предполагала, что Малькольм жил в крошечном домике. И хотя в Рейвенз-Крейг-Хаусе не было особняка или дворца, это было нечто гораздо большее, чем однокомнатная хижина.