Тем тёмно-серым мартовским утром моя операция по привлечению его внимание к делу Энн Эймори выглядела почти безнадёжной, но ничего другого у меня под рукой не было, поэтому надо было пускать её в ход. После стакана апельсинового сока, яиц с ветчиной, оладьев и двух чашек кофе «У Сэма» я вернулся домой и провёл час за машинкой и у телефона, занимаясь делами, которые накопились в моё отсутствие, и уже заканчивал их, когда в десятом часу вернулись будущие солдаты. Я было решил совершенно не обращать на них внимания, поэтому не обернулся, когда кто-то прошёл через холл и остановился у распахнутых настежь дверей нашего офиса.
— Доброе утро, Арчи, — послышался голос Вулфа. — Я провожу дни наверху. Ты хорошо спал?
Таким вопросом он обычно встречал меня по утрам и задал его сейчас, наверное, в тысячный раз, снова заставив осознать, что я скучаю по дому. Я размяк и повернулся в кресле лицом к нему, но, бросив на него лишь взгляд, снова разозлился.
— Нормально, спасибо, — холодно отозвался я. — Вы устроили настоящий бедлам в ящиках моего комода, когда искали, насколько я понимаю, этот свитер. Я должен вам кое-что сказать. Я говорю от имени армии Соединённых Штатов. Есть один вид деятельности, которую вы способны выполнять гораздо лучше, чем кто-либо другой, а именно — бороться с подпольной активностью врага у нас в Америке, на что требуется наличие мозгов, которые вы некогда порой заставляли трудиться. Верховный главнокомандующий, министр обороны, генеральный штаб, а также сержант Йорк почтительно просят вас перестать ломать комедию и приступить к делу. Вы ошибаетесь, считая, что ваше внезапное появление на фронте заставит немцев умереть от смеха. У них нет чувства юмора.
Я надеялся, что он разозлится, утратит самообладание и войдёт в офис, а в этом случае можно считать, что я заработал очко, но он продолжал стоять в двери и хмуро смотрел на меня.
— Ты сказал, — прорычал он, — что у тебя отпуск!
— Нет, я этого не говорил. Стыдитесь! Это только доказывает, в каком вы состоянии. Тысячу раз в этой самой комнате я слышал, как вы выговаривали людям за неточные формулировки. Я сказал, что отпуск у меня двухнедельный. Я не сказал, что нахожусь в отпуске. Кроме того, я не упоминал…
— Пф! — Он презрительно брызнул слюной, повернулся и пошёл по лестнице наверх — что было ещё одним феноменом, которого мне раньше не доводилось видеть. Установка лифта обошлась ему в семь тысяч долларов.
Я надел фуражку, вышел из дома и приступил к работе.
Я пытался выполнять то, что мне предстояло, с энтузиазмом и старался изо всех сил, но за весь день мне не представилось никакой возможности, которой я мог бы воспользоваться в качестве рычага, чтобы заставить Вулфа отказаться от своих намерений. С подобной проблемой мне ещё не доводилось сталкиваться, потому что, раз он был настроен на проявление героизма, значит, обращение к его алчности не возымеет действия. В том состоянии, в какое он себя вогнал, единственным слабым местом оставалось лишь честолюбие.