переносном, а в прямом смысле.
Даже вечером было душно. Она разделась и тоже легла на пол неподалеку от
меня.
Я как-то читала отчеты португальских покорителей Бразилии, написанные
лет четыреста тому назад. Они рассказывали, как были поражены, когда им
навстречу из джунглей вышли полностью обнаженные девушки и юноши.
Узенькая полоска из соломы, болтающаяся на талии, по мнению
португальцев, в качестве одежды не засчитывалась. Я, конечно, не
португальский конкистадор, да и времена не те, но на меня тоже произвело
впечатление такое раскованное отношение к своему телу. Судя по этой
хронике, португальцы оценили красоту тел. Я же оценила свободу и
непринужденность сеньоры Изабеллы.
В это время подошла молодая пара – оба антропологи из Лимы. Девушка
еще работает над докторской диссертацией, а муж ее уже защитился и
получил свой PhD. Тема ее тезисов звучит примерно так: исследование
художественных образов, возникающих под воздействием аяуаски, и
выразительные средства, используемые для передачи художественных
образов. Звучит витиевато, но на практике все проще: она изучает рисунки
старшеклассников Сан Франциско и интерпретирует их в нужном ей
направлении.
Девушка, как и я, собиралась в эту ночь приобщиться к аяуаске — впервые в
жизни, а муж ее уже был закаленным бойцом. Церемония у них была
назначена в другом доме, а сюда они просто зашли просто по старой дружбе.
Девушка, как и я, слегка нервничала, а ее муж нас обеих успокаивал, говоря,
что главное во время церемонии — следовать указаниям шамана, следить за
икарос, то есть держаться за него – и тогда все будет в порядке. И что если
дон Хуан будет меня вести, то мне вообще переживать нечего: я в надежных
руках. Поэтому нигде не потеряюсь и вернусь в этот мир невредимой.
Однако от этих напутствий спокойнее не становилось. Наоборот, проделав
обычную математику человеческого общения: один пишем, два в уме - я как
раз впервые конкретно поняла, что, оказывается, оттуда можно и не
вернуться... а даже если и вернешься, то из его слов - с учетом моей
творческой экстраполяцией - выходило, что вернуться можно серьезно
покоцанной.
Но вот наконец стемнело...
13. НОЧЬ В САН ФРАНЦИСКО, ПЕРУ
14. НОЧЬ В САН ФРАНЦИСКО, ПЕРУ
Наконец стемнело. Отец и мать моего курандеро-сына, сеньор Хуан и его
жена, их сын-курандеро и я отправились из их дома в глубь деревни, где у
них был построен громаднейший круглый дом - малока - и предназначался
он именно для аяуасковых церемоний. В нем было чисто и приятно пахло
свежим деревом. Занимал он примерно сто пятьдесят квадратных метров,
пол был деревянный, а крыша - из травы, окна были предусмотрительно