По пути через город, Мак выдал зуммер предупреждения, зафиксировав меткой следовавшую в отдалении от меня фигуру старого знакомого, я улыбнулся, погладив навершие трости.
Сам званный ужин проходил тихо без особой помпы. Каминный зал, длинный дубовый стол, сервированный серебряной полудой, изысканная даже по моим меркам еда, и напряженные взгляды друг на друга.
Во главе стола сидел сам Паскаль де Мирт, по правую руку от него восседала дородная женщина средних лет с печальным лицом усталого человека, это была его супруга графиня Катрин, тут же рядом с ней восседали два ее сына. Старший Альфред, сбитый крепыш лет под пятнадцать, и младший Герман примерно мой ровесник, лет восьми отроду. С лева от графа, сидели Деметра и Леа де Тид, сияющие как новогодние елки от навешанных на себя украшений. Не знаю, как они будут выглядеть на балу у короля, но здесь я бы их и курицами не окрестил, так бездарно все на себя напялить это еще постараться нужно.
Дальше уже в свободной форме друг напротив друга восседали мы бароны. Я со стороны герцогини плечом к плечу сидел рядом с бароном Турпом, хмурым богомолом, делающим упорно вид, что меня тут нет. Напротив нас восседал тучный рыжеволосый мужчина слегка за пятьдесят с пухлыми крупными руками и веселым нравом, это был Олаф Кемгербальд, причину его веселья можно перечислить так: Листа-Тина-Эста-Сильвия-Дель фон Кемгербальд. Пять дочерей! Это рехнутся можно! Не удивительно, что он постоянно хохочет и улыбается. У него наверно весь годовой бюджет с земли на колготки и платья уходит, а девицы хоть и молоды, но скоро и кавалеры попрут табунами, сиди потом за каждой в кустах подглядывай с плеткой. Б-ррр. Бедный папочка, хотя вроде бы был и сын, остался в имении за управляющего. Дальше по нашей стороне, за Турпом восседало скромное семейство Пикскваров, сам барон Томас светловолосый с проседью на висках мужчина около сорока лет, с чувствующейся выправкой старого вояки, его жена Лора подтянутая и серьезная под стать мужу и их дочь Флора Пиксквар, белобрысая девчушка моих лет. Напротив них, сидел в одиночестве Наполеон Бонапарт. Шутка. Хоть и похож. Барон Нуггет фон Когдейр, был необычайно маленького роста, наверно, если мы станем с ним рядом, он едва будет превышать меня на пол головы. Лет ему было около двадцати пяти, при своем росте и утонченной легкости, с мягкими чертами лица белой кожей без единого волоса на скулах, он походил на...девушку. Злую, такую, мелкую и кусучую. Неудивительно, что его все старались задеть, а он выработал подлые приемы мести не в состоянии вызвать кого-либо на дуэль, злости в нем похоже и обиды хватило для нас всех. Ну и, замыкали шествие Гердскольды, пожилая супружеская пара с двумя красавцами мужчинами Рамусом и Тримом, их сыновьями, крепкими около тридцати этакими гусарами. Видимо на них и была объявлена сегодня охота женским контингентом нашего скромного вечера, так как, то одна, то другая барышня под тем или иным предлогом, считала своим долгом перекинутся словом с парнями.