— Да там работы минимум на две длани, — жаловался Лайс, вернувшийся с чердака весь в пыли и паутине. — Дня три только хлам выносить будем.
— А что за хлам? — заинтересовалась я. В детстве я гостила в селе у дальних родственников и обожала лазить, как там говорили, на горище. В завалах старья обнаруживались порой интересные вещи. — Может, там что полезное есть?
— Ага, — отозвался спустившийся вслед за Эн-Ферро не менее «чистый» эльф. — Там есть прялка. Тебе нужна прялка?
Разве что в качестве дизайнерской заморочки. А что? Прялка в девичьей спальне должна создавать ее хозяйке положительный имидж прилежной рукодельницы. По-моему, неплохо: под кроватью мечи, в уголочке прялка и пяльцы с неоконченной вышивкой.
— А пяльцы там есть? Ну чтоб ткань крепить для вышивания? — спросила я, вызвав немалое удивление на двух чумазых физиономиях.
— Можно поискать, — опомнился первым Ил. — Но что-то вроде ткацкого станка там точно есть.
Я мысленно представила свою комнатушку и поняла, что ткацкий станок туда не влезет, а если и влезет, то туда не влезу я, и решительно отказалась:
— Станок не надо. Только прялку и пяльцы.
Серьезный тон, которым я произнесла эти слова, добил их окончательно. Иоллар задумчиво почесал припорошенную пылью макушку.
— Готовит, прядет, вышивает, — стал он загибать пальцы. — Знаешь, Лайс, есть как минимум два десятка миров, где ты как брат сможешь без проблем выдать ее замуж и получить богатый выкуп.
Я и возмутиться не успела, как Эн-Ферро прикинул что-то в уме и тоже стал перечислять мои достоинства:
— Упрямая, ехидная…
Этого я не стерпела и, чтобы не пачкать (в прямом смысле) руки, пнула карда ногой.
— Ай! Еще и дерется, — продолжил он, отскочив подальше. — Не возьмут!
Эльф с сожалением вздохнул:
— А так хотелось денежку заработать.
Для моих ног он был недосягаем, и с учетом этого и двух лежащих под моей кроватью мечей, я решила его простить.
А на следующий день, вернувшись из школы, обнаружила в комнате прялку. И пяльцы.
Полутемная комната в старом доме на границе Торгового города и Чернолюдской слободы. Из мебели лишь длинный деревянный стол да жесткие стулья вокруг него.
— Присаживайтесь, магистры, нам сегодня о многом нужно поговорить.
Тот же плащ, та же тьма под широким капюшоном и голос, похожий на гул ветра в печной трубе, нечеловеческий и неестественный. Тот, кто собрал в этом убогом жилище семерых чародеев Марони, явно не желал быть узнанным или стать узнаваемым.
— Итак, — начал он, когда все расселись, — цели наши вам уже известны, потому повторяться не стану. А вот методы стоит обсудить…