Пальцы у него были обжигающе горячими.
До школы дошли пешком, на счастье, в последние дни стояла солнечная погода и дорога успела просохнуть. Шли молча: о чем беседовать с этим обновленным Иолларом, я не знала, да и он не спешил начинать разговор.
— Здесь я учусь, — зачем-то сказала я, когда уже подошли к замковому мосту.
Эльф рассеянно кивнул, и я мысленно обозвала себя идиоткой: будто он не знал, где я учусь — школа от нашего дома прекрасно видна.
— А здесь портал, — еще раз невпопад произнесла я. — Ты через порталы ходил?
— Врата считаются? — с ухмылкой уточнил он, и я снова прикусила язык.
Вышли в маленьком скверике. По случаю теплой весенней погоды и праздника из-под посоха гранитного мага выбивалась струйка воды.
— А знаешь, откуда пошел обычай отмечать Чародейкину ночь? — неожиданно спросил он.
Я не знала.
— Когда-то, очень давно, у местных магов бытовало мнение, что девица, то есть девственница, не может в полной мере использовать дар. Девичество считалось у волшебниц преградой на пути овладения силой. Поэтому они назначили одну ночь в году, когда чародейка могла выбрать любого мужчину, чтоб он помог ей, скажем так, решить эту проблему. После милую традицию подхватило практически все охочее до развлечений женское население Каэтара, и в течение пятидесяти лет в эту ночь царил форменный разврат. Властям это надоело, к тому же маги доказали отсутствие связи между девственностью и уровнем способностей, и праздник официально запретили. Но отобрать у людей праздник не так-то просто, и еще лет через тридцать его вернули в местный календарь, но уже без прежнего фривольного смысла. Просто по традиции считается, что в этот день, а особенно ночью, мужчина ни в чем не должен отказывать женщине.
— То есть ты по определению не имел права отказываться от моего приглашения?
— Да. Только ведь ты этого не знала.
Будет мне урок: историю выучила, официальное законодательство тоже, теперь следует разобраться с местными традициями.
— Смотри, ребята нас уже ждут, — указала я на собравшуюся у входа в сквер компанию.
— У меня в глазах двоится, — несколько раз сморгнул эльф, — или там два Сэла?
— Нормально у тебя с глазами, это его брат — Най. Ты быстро научишься их различать.
— По-моему, я их уже различаю: тот, что восторженно на тебя пялится, это точно Сэл, а тот, который треплется о чем-то с патлатым полуэльфом — его брат.
— Угадал. А как ты узнал, что Ферт полуэльф? Отсюда и ушей не видно.
— Голос крови, — загадочно улыбнулся он.
— Всем привет! — радостно возвестила я о нашем прибытии. — Знакомьтесь, это Иоллар. Это Алатти, Милара, Вришка…