Да, высшая справедливость — штука серьезная. Везде настигнет, и на суше, и на море.
— Господин магистр, хотите ветчинки? — Я помахала надкушенным бутербродом перед позеленевшей физиономией Лайса.
— Убери это, — простонал он, сдерживая новый приступ тошноты.
— Только если вы попросите меня на каэрро. А за саальге я принесу к вам в каюту ведро.
Знала я, что будет и на моей улице праздник! Лайсарин Эн-Ферро, магистр Пилаг первой степени страдал от морской болезни. Жестоко страдал. А как правильно заметили древние, ничто так не радует, как горе ближнего. Это ему за то, что не сказал про портал и заставил меня два дня умирать на ящерице! И за уроки языка, и за «Радость путника», и за зеленое платьице…
— З-завтра, — процедила сквозь зубы жертва качки, — я буду в порядке. А ты…
Когтистый палец вперился мне в грудь, но что же случится со мной завтра, я так и не узнала — корабль качнуло, и карда скрутил очередной приступ.
К морю мы добрались без происшествий. В Халстире оставили в керсо ящерок, получив обратно залог, и в тот же день нашли следовавшее в Мискан судно. Времени на прогулку не оставалось, но я не жалела: вряд ли небольшой портовый городок изобиловал достопримечательностями. Экскурсию Лайс пообещал организовать по прибытии. Если, конечно, быстро оклемается. Никак не ожидала, что прославленный проводник через миры сляжет, едва ступив на борт — не вязался этот банальный недуг с геройской репутацией.
Меня же качка нисколько не беспокоила. Оставив Эн-Ферро в каюте, вышла на палубу, где с полчаса любовалась на море, небо и занятых рутиной матросов. Если на корабле и были другие пассажиры, то подозреваю, что сейчас они занимались тем же, чем и мой спутник, — страдали.
Но скоро я заметила неподалеку от себя двух дам, неизвестно откуда появившихся. Одна из них, помоложе и посимпатичнее, была одета почти так же, как и я: узкие брюки и длинный жакет поверх легкой блузы. Значит, Лайс не соврал, и подобный наряд является обычным для путешествующей женщины. Правда, на незнакомке костюм не висел мешком — наверное, у нее нет заботливого брата, который покупал ей одежду в лавке готового платья на глаз.
Женщине мое внимание не польстило — она склонилась к своей спутнице и нарочито громко прошептала на каэрро:
— Диди, милая, идем отсюда. Эти полукровки совсем обнаглели. Только посмотри на эту бесстыжую девку, надо же так беззастенчиво пялиться! При старом императоре она не посмела бы даже ступить на этот корабль!
Я мысленно возрадовалась безвременной кончине старого императора и огорчилась, что нельзя догнать эту хамку и навалять ей за бесстыжую девку.