Возрадоваться сердцем надлежит,
Что ж мрачен ты? Ах да, ты знал Бальдаччо.
Поверишь ли? Я, что ни ночь, во сне
Его встречаю с маленьким Джованни.
Они вдвоем, рука в руке, стоят
На гравием усыпанной дорожке
И машут мне. Кругом — чудесный сад,
Дрозды поют, цветы благоухают.
Уж, верно, недалек счастливый день,
Когда навеки мы соединимся,
И теплые мальчишечьи ручонки
Меня обнимут...
1997
* * *
Куда как просто Фауста сыграть!
Теперь и бес для этого не нужен...
Жену молоденькую заведешь, на юг
Поедешь с нею — тешиться собою
Да ликовать, что время обманул.
Сентиментальные силки! Отыщешь
Подругу школьную — на долгий миг
Она покажется родной, желанной,
Единственной, которую любил
(а что любовь была другой, забудешь).
Края родные посетишь. В квартире,
Где протекало детство, побываешь,
В той комнате — с лепниной потолка,
С кариатидами поры модерна,
Что эркер украшали изнутри...
Или иначе: в тюбиках пузатых
Накупишь красок масляных, с шальными
Названьями, фанерку под палитру
Отыщешь, холст натянешь на подрамник
И кисточку в олифу окунешь.
Вот тут и дрогнет воздух — и отец
С вязанкой дров вернется из сарая,
У печки свалит мерзлые поленья,
Откроет вьюшку, и огонь весёлый
Начнет лизать волокна и смолу.
А мать на электрическую плитку
Щипцы для шестимесячной положит,
Под абажуром выкройку свернет,
Да и оставит всё, уйдет на кухню
Посуду мыть, с соседкою болтать...
Но нет, изображенье барахлит!
Малиновая кафельная печь
С каминной полкой, где дремал будильник, —
Растаяла. Старик встает с козетки
И входит в стену, а стена — течет...
Лишь ты один всё тот же, Гераклит!
Ты прав: река — не та... Река времен,
Вся корюшкой пропахшая и гнилью,
С последней льдиной, с чайкою на ней...
Ты прав: познание необратимо.
Вот удивил! Не на шестом десятке,
Мы на втором такое понимали,
А на шестом не верим, что старик
На полных десять лет моложе нас,
И в целом свете вьюшек не осталось,
И Мефистофеля не проведешь...
6 июня 1998
* * *
Река Тамесис в той земле текла.
У Цезаря отменно шли дела:
Он побеждал, как Цезарь побеждает.
Легионеры, опытны, крепки,
Рассеивали варваров полки...
Что ж? Встать да чаю вскипятить. Светает.
К тебе, в твоем уютном тупике,
Когорты подступают налегке —
Сейчас тебя растопчут, обезглавят.
Смотри, уже мечи обнажены!
Опомнись, мертвым книги не нужны.
Очнись, с тобой безносая лукавит.
Задворками твой гений просквозил.
Не с ним ли милостыню ты просил?
Не утерпел — и выпил из копытца...
Провинциален варварский Парнас.
Весь этот Рим вселенский — не про нас,
И совестно в нем пыжиться и тщиться.
Катувеллаунов державный лев