Он целовал ее обнаженную грудь, сдавливая сосочки все сильнее. Она застонала от боли и попыталась отодвинуться.
— Ты теряешь время! — вновь сорвалась Салли.
Чьи-то руки грубо стянули с Дороти юбку. Она попыталась сопротивляться.
— Ты можешь забрать свои тряпки, птичка, — заверил какой-то подвыпивший тип.
— После того, как она их носила? Ты шутишь, — быстро ответила Салли.
— Джеффри, — робко позвала Дороти, — ч-что происходит? Где ты?
— Я здесь. Закрой глаза, любовь моя.
Это она сделала с радостью. Исчезли ухмыляющиеся морды. И комната, к счастью, перестала вращаться.
— Я… очень хочу пить. — Ее спекшиеся губы еле шевелились.
— А с этим, лапуля, придется обождать. Ты должна быть в форме перед началом торжественного акта.
Дороти пыталась понять, что он имеет в виду, но никак не могла сосредоточиться. Хотелось лишь, чтобы исчезли торжествующие рожи, и Джеффри снова ее приласкал. Нежно-нежно, как раньше.
И вот, будто подчиняясь воле могущественного чародея, мерзкое и хихиканье зрителей, топтавшихся возле кровати, стихло. Она осталась совершенно одна на этом дьявольском «алтаре».
Стоп! Дороти плотнее закуталась в одеяло. Ее трясло как в лихорадке. Слишком нелегко вспоминать… Но покончить с этим надо — раз и навсегда!
И тогда впереди будет нормальная, человеческая жизнь.
Главное — до конца разобраться с сэром Николасом.
Сколько же времени прошло до прихода хозяина? Трудно сказать, ведь она словно провалилась в небытие…
Верхний свет ослепительно ударил по глазам. Дороти неуклюже повернулась на бок.
— Джеффри, наконец-то…
Прямо перед ней стоял абсолютно незнакомый человек в смокинге, белоснежной манишке и с развязанным галстуком!
Высокий. Рыжеволосый. С глазами серыми и ледяными, как январское небо. Похоже, незнакомец был потрясен «сюрпризом» не меньше, чем она.
— Что вы тут делаете? — хрипло произнес он.
Комната снова поплыла у девушки перед глазами. Она потерянно покосилась в сторону дверей, надеясь, что сейчас появится Джеффри и все объяснит. Тогда этот мужчина, по крайней мере, перестанет смотреть на нее с таким отвращением.
И тут, в огромном зеркале рядом с дверью, Дороти увидела себя его глазами — голую, растрепанную, пьяную, с размазанной косметикой.
Незнакомец приблизился, и она вся съежилась, пытаясь укрыться простыней.
— Я спрашиваю, что вы здесь делаете? И кто вы такая?
— Дор-ра-и, — пролепетала она. — Ваш д-друг Джеффри привел меня.
— Так я и знал, — сказал он с горечью. — Ну, вы зря теряете время. Я могу обойтись без услуг подобного рода. — Он наклонился, брезгливо скривившись, поднял одежду, валявшуюся рядом с кроватью, и швырнул ей в лицо. — Одевайтесь и убирайтесь вон, пока я вас не выкинул.