— Жаль, — прокомментировал я. — А так могли бы ознакомиться с местными промыслами. Все равно времени девать некуда.
Зато небольшая сувенирная лавка, располагавшаяся в конце улицы, была открыта.
— Зайдем? — предложила Лида.
Я кивнул.
Небольшая комнатка, в углу которой скучала за столом симпатичная женщина лет тридцати, была забита всякой всячиной. Морские раковины всех форм и размеров соседствовали со статуэтками, изображавшими богов и богинь, разнокалиберные вазы теснили на полках расписанные греческими мотивами шкатулки, в обилии имелись блюдца, кружки, пепельницы, подсвечники, брелоки, бусы, браслеты, открытки, туристские буклеты, книги по истории и искусству Греции на многих языках.
Женщина подняла глаза и, по каким-то неведомым признакам признав во мне иностранца, сказала по-английски:
— Хелло. Уот кэн ай ду фор ю?[4]
— Я сам, — проговорил я, перехватив вопросительный взгляд Лиды.
— Джаст лукинг[5], — произнес я универсальную формулу, которой с успехом пользовался во время своих командировок в Иран и Пакистан.
— О'кей, о'кей, — проговорила женщина. — Уэлкам[6].
— В это время, наверное, совсем мало туристов? — спросил я.
— Мало, — согласилась она. — Сезон откроется только в конце мая — начале июня. Правда, и сейчас, если погода хорошая, на выходные, бывает, приезжают студенты, школьники.
— На что же вы живете?
Моя собеседница хитро улыбнулась:
— Нас, греков, три летних месяца кормят целый год.
Я повертел в руках небольшую вазу с изображением парочки, занимающейся любовью, и надписью «Древнегреческая эротика», поставил на место и констатировал:
— В общем, летом весело, зимой скучно: никаких событий.
— Никаких, — кивнула она. — Впрочем, бывает, что и случаются: и хорошие, и плохие.
— И плохие? Неужели в таком райском уголке может случиться что-то плохое?
— Редко, но может, — подтвердила моя собеседница. — На днях, например, возле Керасии нашли труп.
— Труп? — переспросил я, решив, что женщина не совсем правильно произнесла какое-то другое английское слово. — Мертвое тело?
— Да. Мертвое тело, — подтвердила она. — Э… как это по-английски? разлага… разложи… — ей так и не удалось одолеть трудное слово. — Ну, в общем, которое долго лежало и гнило. Вроде, наткнулся на него местный пастух, точнее, его собака. Для Греции любое подобное происшествие — сенсация. Мы здесь живем тихо и мирно.
— А что такое Керасия?
— Да небольшая деревушка, здесь, на острове.
— На берегу моря? — спросил я с внезапно проснувшейся тревогой.
— Не сказала бы, — женщина подумала немного. — Нет, Керасия от побережья довольно далеко, несколько километров.