— Черт возьми! — Криспин с грохотом ударил кулаком по столу, что немедленно водворило тишину. — Можете вы подумать о ком-то, кроме себя? Или, может, вы предпочтете принести в жертву вашей проклятой скромности и жизнь брата? — Он наклонился вперед и заговорил тише, но с не меньшим чувством: — Послушайте меня, леди Франсис! Сегодня вы подниметесь на борт корабля «Ямайская девочка», и подниметесь на него как юноша. Наденете ли вы эти вещи по доброй воле или нет, выбор за вами, но Бог свидетель, надеть вы их наденете!
Они долго смотрели друг на друга. Он — с наимрачнейшим выражением лица, она — с раскрасневшимися щеками и налившимися яростью глазами. Наконец она опустила глаза. Бесс прошла вместе с ней в спальню, не преминув при этом скорчить Криспину комическую гримасу за ее спиной.
Шло время, и Криспин начал бросать нетерпеливые взоры на часы, когда Бесс вернулась с пригоршнями, полными рыжих волос. Мгновение Криспин никак не мог понять, в чем дело, — он забыл, что, если Франсис собиралась выдавать себя за юношу, ей придется пожертвовать своими локонами.
— Боже, как жалко было их резать! — вздохнула она. — Но из нее получился симпатичный парнишка. — Она насмешливо взглянула на Криспина: — Доброе красное золото! Любимый цвет пиратов, а, Криспин? Возьми-ка локон, он принесет тебе удачу. — Она смолкла, проницательно смотря на него, а потом рассмеялась. — Дурачок! Ты думаешь, я слепа?
— Брось в огонь, — безразлично отмахнулся Криспин. — Ее светлость готова? Уже поздно, а нам еще надо выбраться из дома.
— Готова, но выходить не хочет. Только страх перед тобой и заставил ее согласиться на этот маскарад. — Она подошла к двери в спальню. — Ваша светлость! Время не ждет! Выходите!
В ответ на призывы раскрасневшаяся Франсис, потупив взор, неспешно появилась в дверном проеме. Ее наряд сильно напоминал одежду ее брата, а короткие волосы, наконец избавившиеся от заточения в чепце, обрамляли лицо яркими волнами, едва доходившими до плеч. Сходство между ними было поразительное. Они были примерно одинакового роста, а поскольку сам Джонатан был хрупкого телосложения, вполне могли сойти за близнецов.
— Как они похожи! — с восхищением воскликнула Бесс. — А когда ее светлость научится прятать свой румянец и вести себя чуть более развязно, как и подобает настоящему парню, они сойдут за братьев.
— Превосходно, — ответил Криспин. — Ведь на борту «Ямайской девочки» я намерен выдать их за своих братьев, после недавней смерти отца оставшихся на мое попечение. Помните это, пожалуйста. С этих пор вы — Фрэнсис и Джонатан Барбикан.