— Не получив вознаграждения? — хитро подсказал пират, бросив на своего собеседника косой взгляд, но Криспин злобно хмыкнул.
— Избавиться от этой мегеры для меня уже награда, — ответил он. — Миледи имеет слишком завышенное мнение о себе. Можешь отвезти ее своему другу Крейлу с моими наилучшими пожеланиями.
Сарн ухмыльнулся.
— Ты сам отвезешь ее, — сказал он. — Крейл ужасно хочет тебя видеть. — Он поднял руку, предупреждая протест капитана. — Не спорь, Барбикан. Он хочет тебя видеть, и у меня есть средства заставить тебя, если ты откажешься ехать туда добровольно. Где твой здравый смысл! Может, он хочет вознаградить тебя!
Криспин согласился сопровождать их на плантацию, поскольку знал, что, если откажется, его отвезут туда связанным — опыт довольно унизительный, а потому он имел все основания его избегать, — и с облегчением узнал, что он и Франсис не будут вынуждены терпеть компанию друг друга в течение поездки. Хотя лорд Маунтхит ехал вместе со своими родственниками в позолоченной карете, для него и капитана Сарна предоставили оседланных лошадей.
Уже наступила ночь, когда они, наконец, подъехали к белому дому, утопающему в душистых садах. Тяжелая карета остановилась у дверей, и оба капитана спрыгнули с лошадей. Чернокожие рабы подхватили брошенные поводья и проводили гостей в дом.
Парадный вход вел в просторную и хорошо освещенную залу. Не успели они войти, как дверь в дальнем ее конце распахнулась, и появился Гидеон Крейл, облаченный в великолепный наряд из пурпурного атласа, отделанного золотом. При виде этой сгорбленной и уродливой фигуры Франсис почувствовала мимолетное отвращение, но, как только ее взгляд остановился на задумчивой красоте бледного лица, обрамленного черными кудрями, неприязнь уступила место жалости. Горбун остановился рядом с ней, и утопающая в пене кружев рука, такая же белая и тонкая, как рука женщины, протянулась и, взяв ее руку, поднесла к губам.
— Леди Франсис! Моя милая кузина! Как я рад видеть вас в моем доме! И вашего брата тоже. — Джонатана одарили радушной улыбкой, и Гидеон повернулся с протянутой рукой к виконту: — Хэл, мой друг, вот уж не надеялся увидеть вас снова столь скоро!
Под аккомпанемент этого потока красноречия он провел их через залу и ввел в комнату, которую только что покинул. Здесь он подвел Франсис к креслу, указал виконту на другое, отдал распоряжение негру, позвякивавшему бутылками и бокалами, и только после это в первый раз обратился к высокой и молчаливой фигуре позади:
— А это, разумеется, капитан Барбикан. — Он протянул руку, резким жестом откинув облако кружев. — Сэр, никакие слова не смогут выразить всей благодарности, что я испытываю к вам, покровителю этих невинных детей в стольких опасностях.