— Только не рассказывайте мне, что вы в состоянии проигнорировать ту страсть, которая написана на лице вашего супруга, когда он смотрит на вас.
— Да, это та страсть, которую он охотнее удовлетворял бы, не будучи привязан ко мне обручальным кольцом, — возразила Флёр. — Страстно желать можно и женщину, положение которой в обществе столь низко, что она, конечно, хотя и может согревать постель графа де Шартьера, но уж никак не может носить его имени.
— Неужели такого рода глупости все еще занимают вас, дитя мое? — по-матерински поинтересовалась королева, ища взгляда Флёр.
— Это лишь очевидная истина, Ваше Величество, — упрямо поправила ее Флёр, но получила в ответ лишь улыбку.
— Вам предстоит еще многому научиться, малышка моя, — закончила Катарина Медичи этот короткий разговор. — Надеюсь, что вы поймете истину раньше, чем окажется, что извлекать пользу из обретенной мудрости уже слишком поздно. Чрезмерная гордость — это нечто такое, что приносит одиночество чаще, чем вы можете себе представить…
Прежде чем Флёр успела что-то ответить, к королеве подошел лакей, сообщивший о том, что ожидаемый посол прибыл. Время приватных бесед закончилось, и игры со ставкой на могущество, в которых молодая французская королева была так искусна, снова требовали ее полного внимания.
— Напрасно вы стоите на страже, дорогой мой! Если разыскиваете вашу прелестную крошку жену, то знайте, что она все еще в покоях королевы. Кажется, наша повелительница принимает в эти дни всю Флоренцию вместо того, чтобы соблюдать покой, положенный в ее интересном положении. Вблизи ее кабинета не услышишь ни одного французского слова.
Диана де Пуатье, которой король на днях присвоил еще и титул герцогини де Валентинуа, положила белую красивую руку на плечо графа Шартьера и одарила его той самой улыбкой, которая много лет назад обольстила короля.
Но что касается Ива де Сен-Тессе, то со временем ее волшебные чары постепенно утрачивали свою силу над ним, и сейчас он ощущал лишь досаду от того, что фаворитка его задерживала. Что ей от него нужно? Злорадное мерцание ее глаз заставило его насторожиться.
— Вы, как всегда, отлично информированы, — вежливо заметил он, не отвечая, однако, на ее улыбку.
— Я и еще кое-что знаю, дорогой мой друг. Перестаньте смотреть на меня с таким мрачным видом. — Она сжала его плечо с еще большей силой и продолжила: — Могу вам сообщить под строгим секретом, что гнетущие вас проблемы будут вскоре разрешены самым превосходным образом.
Эти слова слегка озадачили графа.
— Мои проблемы? Ради всех святых, что вы знаете о моих проблемах?