— Я не знаю, что может быть хуже, — гневно ответила мне бабушка, — как тайно обвенчаться с каким-то мелкопоместным дворянином, у которого за душой ни гроша! Дочь маркиза Кардуфф выходит замуж за какого-то Джорджа Друффа — что может быть скандальнее! Дедушка запретил мне упоминать ее имя и не отвечал на ее письма. Когда она и ее муж погибли, мы вдруг узнали, что у них есть ребенок. Мне стоило немалого труда убедить дедушку взять тебя. Теперь ты должна отплатить нам добром за добро. Это твой долг.
— О каком долге ты говоришь? — пролепетала я, ошеломленная всем, что только что узнала.
— О долге по отношению к роду Вернов, — веско сказала бабушка. — Ты не должна вести себя так, как твоя мать. Глупое упрямство и вечное витание в облаках ни до чего хорошего не доведут. Твой долг быть во всем послушной. Именно это я пытаюсь тебе втолковать.
Я молча смотрела на сидящую в кресле женщину, мою бабушку, мать моей матери, и думала, как могла она быть такой безжалостной и бессердечной?
Видимо, приняв мое молчание как знак того, что я осознаю свою вину, бабушка смягчилась и уже спокойным тоном сказала:
— Надо быть в жизни умной и осмотрительной. — Она взяла мою руку и погладила ее. — Ты ведь больше не будешь встречаться с этим учителем? Пойми, ты наша единственная внучка, и нам хочется, чтобы твоя жизнь была устроена наилучшим образом.
«Наилучшим, значит, так, как этого хочет дедушка», — подумала я. Сейчас я вдруг поняла, почему он все время бранил меня, даже когда я была совсем маленькой девочкой: наверное, я ему очень напоминала его непослушную дочь.
— Интересно, каким? — спросила я.
— Разумеется, самым простым, — ответила бабушка. — Ты должна выйти замуж за приличного человека.
— Замуж? — повторила я. — Но я в свои двадцать лет ни разу не была в свете: попасть в лондонское общество для меня все равно что попасть на луну. Где, интересно, я найду этого приличного человека?
— Ну, это не твоя забота, — улыбнулась бабушка. — Мне, например, нашли мужа мои родители. Это самый обычный путь в семьях нашего круга.
«Веселенькая перспектива выйти замуж за человека, который будет так же безжалостен, черств и злобен, как мой дед!» — подумала я и тотчас вспомнила об Александре О'Коннелле.
— А что если я поступлю по-своему? — тихо проговорила я, точно боялась, что дед находится где-то рядом.
Бабушка заметно побледнела и, подняв вверх руки, словно она хотела защитить себя, так же тихо, как и я, сказала:
— Да поможет тебе Бог, Валерия!