Воспоминание о страшных днях прошлогоднего ноябри, закончившихся казнью Монморанси и разрушением родительского дома, вызвало в душе Нинианы сильную боль, но она молча, движением руки, заставила собеседницу продолжить рассказ. Ее слишком интересовала причина, по которой Люсьен после провала своей миссии не позаботился о сестрах.
— Я присутствовала при получении им известия о разрушении замка и гибели его семьи. Он… он тогда не знал, что погиб только отец. Он был в отчаянии и говорил лишь о мести!
Ниниана, отличавшаяся таким же бурным темпераментом, как и ее брат, легко представила себе тогдашнее состояние Люсьена. Следовательно, он, независимо от Паулины, решил попросить королеву о помощи. Ведь он был на четыре года старше Нинианы и больше, чем сестры, знал о дружбе матери с королевой. Но что побудило ого в дни траура отправиться в дом Гастона Орлеанского и качестве слуги?
Мери Энн в следующих словах ответила на ее вопрос:
— Королева обладает необыкновенным умением окружить себя нужными людьми. Все мы догадывались, что она вместе с королевой-матерью одобряла мятеж. Но не было известно о существовании письма, в котором она обещала Гастону поддержку и выражала готовность выйти за него замуж после смерти Людовика.
Ниниана, поняв, что разговор не должен достигнуть посторонних ушей, прошептала:
— Король много болеет. Зачем же нужен мятеж, если его кончина столь близка?
— Я… я не знаю… Однако Люсьен полагает, что кончина короля является делом решенным. Насильственная кончина.
— Боже милостивый! Убийство? Вы действительно так полагаете? А… что связывает Люсьена с этими антигосударственными делами? Разве прошедшие события не научили его держаться подальше от интриг?
Мери Энн д’Этанже подняла голову, чтобы встретить взгляд Нинианы.
— У него нет выбора. Королева пообещала ему амнистию и должность при дворе, если ему удастся завладеть тем письмом. Все это может заставить моего отца изменить мнение о Люсьене!
Постепенно Ниниана начала различать нити, из которых связали сеть. Напрашивающиеся сами собой выводы вызывали у нее страх.
— Значит, Люсьен де Камара живет в доме Орлеанских тайно? Никто там не знает о его происхождении и о данном ему поручении? Он является шпионом и постоянно находится под угрозой поимки и смерти?
Мери Энн стала с гордостью защищать его:
— Он — агент французской королевы. Нужно любой ценой помешать кардиналу Ришелье заполучить письмо в свои руки. Королева трепещет при мысли о той власти, какую получит он над ней, располагая подобной уликой. Не говоря уже о том, что король ничего не должен знать про письмо. При тех отношениях, которые существуют между Их Величествами, он, пожалуй, не стал бы возражать против суда над Анной Австрийской.