— Как мне ни жаль отказываться от ваших услуг, — продолжала королева, — но, учитывая создавшееся положение, другого выхода нет. Речь идет о приказе короля, которого все случившееся заставило принять немедленное решение о вашем удалении от двора. Он не желает никаких новых осложнений. Но мне все же не хочется бросать вас в омут неопределенного будущего. Посмотрите сюда…
Она повернулась к письменному столу и взяла свернутые в трубку листы, которые передала Иву де Сен-Тессе, а потом продолжила:
— Здесь грамоты на владение графством Фижак! Оно находится, как вы, вероятно, знаете, в Оверни и, следовательно, в той провинции, которую мне завещала моя мать Мадлен де ла Тур д’Оверни. Вы будете там в полной безопасности, а мне ваше присутствие там будет приятно. Ведь в имении Шартьер вас бы ожидали лишь развалины. Начните в Оверни все сначала и, заверяю вас, не пожалеете…
Великодушный жест королевы, известной своей экономностью, лишил Флёр дара речи, и она могла лишь наблюдать, как ее супруг с почтительным поклоном принял неожиданный подарок. Когда он собрался выразить свою благодарность и уже открыл было рот, Катарина Медичи резким взмахом руки показала, что это ни к чему.
— Нет, нечего меня благодарить. Сам король должен был компенсировать вам потери, которые вы понесли, служа ему. Но я хочу лишь оценить то, на что вы пошли ради спасения одной из моих самых любимых фрейлин. Симпатия, которую я питаю к вашей отважной супруге, очень глубока, и я знаю, что она отвечает мне тем же. Не забывайте меня, малышка моя, и возвращайтесь ко двору, как только повеет более благоприятным для нас ветром!
И тут Флёр оказалась в пахнущих пряными восточными травами объятиях и ощутила на своей щеке поцелуй.
— Надеюсь, дорогая моя, в вашем замке Фижак вы найдете возможность усовершенствовать свое швейное мастерство. Ибо следует признать, что в этой области вы, по сравнению с другими областями, выглядите не лучшим образом, — добавила королева в тоне материнского назидания.
Разрываемая между чувством благодарности и смехом, Флёр от души тоже обняла королеву и нашла в себе мужество заметить:
— Ваше Величество будет единственным человеком при дворе, разлука с которым доставит мне боль!
— Ну, ну, это такая чепуха, что дальше ехать некуда. Придется мне утаить эти слова от вашего спасителя, господина Пьеро Строцци. Уж он-то не заслужил подобного пренебрежения. Именно он освободил вас из темницы и разыскал в Париже того фальсификатора, который выполнил поручение герцогини де Валентинуа. Признание этого человека в исполнении подделки и описание внешности его заказчицы оказались теми фактами, которые убедили короля передать дело в мои руки, чтобы распутать его до конца, не нарушая приличий.