Он молча разделся и так же молча повалил её на матрас…
А потом, когда цыганка всё-таки не вытерпела, постучалась, сказал жене:
– Езжай домой. Возьми деньги на такси – и езжай. Я скоро буду. Нужно связаться-таки с товарищем одним, обсудить кое-что. Я ведь теперь не один, верно? Чтобы семью прокормить, надо не только по городу шляться, но и зарабатывать.
Она неуверенно кивнула.
Серёга же просто решил залечь на дно. Его обязательно будет искать полиция.
* * *
Окраина купола – самое дно, гетто, застроенное известняковыми трулло. Иммигранты-сойоты терзают плаксивые струны тошпулуров. Дети, не знающие кириллицы, выплясывают хоруми на паперти. Чернёные зубы одетых в хурстуты женщин вгрызаются в жаренную на углях клонятину. Изящные ножки отбивают чечётку. Пестрота красок, причёсок, улыбок. Смешение всего и вся, сдобренное безумным сочетанием специй, верований и языков. Старые списанные троллейбусы, обвешанные кусками дерматина, – чем не жилища для якутов, стойбища которых сожжены термоядерными бомбардировками? Тут и там узбеки варят жирный плов…
Через пару суток после событий на рынке Серёга очнулся в курильне. Молодая китаянка, миленькая длинноволосая девочка, улыбнулась и протянула ему бамбуковую трубку, заряженную маслянистым шариком опиума. Он вежливо отказался и попросил включить телевизор.
Увиденное в блоке новостей его не обрадовало. Из-за смерти моджахеда в любой момент может прерваться только-только наступившее перемирие. Купол Стамбул уже отправил Москве ноту протеста.
Вот чего Серёге меньше всего хотелось, так это стать причиной новой войны и гибели тысяч молодых парней.
Расплатившись за кров, он покинул курильню.
Пройдя квартал, передумал бить ноги и поймал рикшу.
Рикша, жилистый таец, остановился у перекрёстка, ожидая, пока светофор позеленеет. Серёга закурил. Мощнозадые русские красавицы выстроились шеренгой у бордюра – дамы на работе.
Как же они не похожи на Дашу… Причём здесь?! Серёга разозлился сам на себя: он не должен думать о временной жене, наплевать и забыть, ему не нравится целовать её грудь, слышать голос, трогать пушистые локоны. Она ему не нужна!
Домой Серёга вернулся лишь под вечер третьего дня.
Ячейка общества – вся! – собралась в зале. Верховодила собранием новая жена Нина Николавна – женщина пенсионного возраста, крепкая и бойкая не по годам.
– Эй, муженёк, где шляемся?! – встретил Серёгу её хриплый басок. – Полюбовницу завёл? Дома девок мало, на сторону поглядываем?!