Он глянул на Алису и проговорил:
— Доброе утро!
Алиса довольно живо отозвалась на приветствие и улыбнулась, когда Фрайгейт представил ей Логу. На Бёртона она смотрела и на его прямые вопросы отвечала, хоть и холодно, но болтать с ним не собиралась.
Монат, Казз и девочка, позевывая, подошли к костру. Бёртон побродил по окрестностям лагеря и обнаружил, что ни одного из триестцев нет. Некоторые из них бросили свои цилиндры. Он выругал их за беспечность и подумал, не оставить ли граали в траве, чтобы проучить их, но потом поднял цилиндры и вставил их в углубления каменного гриба.
Если владельцы граалей не вернутся — останутся голодными, если только кто-то не поделится с ними едой. А еду, что в их цилиндрах, придется оставить нетронутой. Он их открыть не сумеет. Вчера они обнаружили, что только тот, кому принадлежит цилиндр, может открыть его. Эксперименты с длинной палочкой показали, что владелец должен прикоснуться к крышке пальцами или какой-то другой частью тела, чтобы она открылась. Фрайгейт предположил, что механизм грааля запрограммирован на особую конфигурацию кожного вольтажа владельца. А может быть, в цилиндре содержался чувствительнейший детектор индивидуального излучения головного мозга.
Небо уже посветлело. Солнце пока не показалось из-за гор на востоке, что возвышались на двадцать тысяч футов. Примерно через полчаса из каменного гриба вырвалось синее пламя и прозвучал раскат грома. Гром, прогремевший у реки, эхом отлетел от гор.
В цилиндрах на этот раз оказались бекон и яйца, ветчина, тосты, масло, джем, молоко, четвертинка канталупы[18], сигареты и чашечка с темно-коричневыми кристалликами — Фрайгейт сказал, что это растворимый кофе. Он выпил молоко, прополоскал чашку водой из бамбукового ведра и поставил у огня. Когда вода вскипела, Фрайгейт всыпал в чашку чайную ложку кристалликов и перемешал. Кофе оказался превосходным, и порошка хватало на шесть чашек. А потом Алиса всыпала кристаллики в воду, не ставя чашку к огню, и оказалось, что воду кипятить не обязательно — она сама вскипала в чашке через три секунды.
После еды перемыли посуду и убрали ее в цилиндры. Бёртон пристегнул свой грааль к запястью. Он собирался на разведку и уж конечно не думал оставлять грааль на камне. Хотя из этого ни для кого, кроме него самого, никакой пользы не было бы, какие-нибудь злодеи могли просто ради развлечения заставить его голодать.
Бёртон начал с девочкой и Каззом урок языка. Фрайгейт заставил Логу присоединиться. Фрайгейт предложил использовать универсальный язык, поскольку существовало слишком много языков и диалектов — пожалуй, пятьдесят — шестьдесят тысяч, — которыми пользовалось человечество в течение нескольких миллионов лет своего существования, — если, конечно, воскресло все человечество. В конце концов, он успел обойти всего лишь несколько квадратных миль. Но неплохо было бы начать пропагандировать эсперанто — синтетический язык, изобретенный польским окулистом доктором Заменгофом в тысяча восемьсот восемьдесят седьмом году. Грамматика этого языка была до предела упрощена, а звуковые комбинации, хотя и не столь легкие для произношения, как утверждалось, все-таки особой сложности не представляли. Словарная основа языка была латинской, и, кроме того, в него входили многие слова из английского, немецкого и других западноевропейских языков.