— Это вы, Сирано? Что ж, должен признаться, вы никогда не принадлежали к числу моих близких друзей. Но если вы пойдете, я пожелаю вам удачи от всего сердца. Говорю это совершенно искренне.
Джилл была так поражена, что на мгновение лишилась дара речи.
— Зачем вам это понадобилось, Сирано?
— Зачем? Вы, видно, забыли, что я тоже был на борту «Внаем не сдается», когда Иоанн и его пираты захватили судно. Меня тогда чуть до смерти не избили. Мне бы очень хотелось отомстить и взглянуть на выражение физии Иоанна, когда он поймет, что охотник наконец сам попал в капкан, а пирата захватили пираты!
Заметьте, это совершенно не похоже на вашу колоссальную безликую войну, развязанную жадными, ополоумевшими от жажды славы кретинами, которым плевать, сколько будет убитых, изуродованных, сошедших с ума, замерзших, подохших от голодухи и болезней; сколько детей и женщин будут разорваны на куски, скольких женщин изнасилуют, оставят без мужей и сыновей!
Нет, тут дело чисто личное! Я в лицо знаю человека, против которого веду малую и вполне справедливую войну. И Клеменс рассуждает точно так же, хотя войну ненавидит не меньше, чем я.
Джилл даже не стала с ним спорить. В какую-то минуту ей показалось, что она разговаривает с малым дитем, с ребенком-дебилом. Он все еще развлекается игрой в солдатики, хотя в совершенстве знаком с ужасом и гноищем войны.
Джилл ничего не оставалось, как согласиться на предложение Сэма. Повиноваться ему она, конечно, была не обязана, поскольку у него нет возможности заставить ее выполнять его приказы. Но если она хочет получить лазер, а она этого хочет, то получит его ценой рейда.
Ее последняя надежда, что рейд не состоится, так как не найдется нужного числа добровольцев, умерла сразу же, как только она объявила о наборе волонтеров. Желающих оказалось столько, что, будь у нее три вертолета, их экипажи были бы полностью укомплектованы.
Возможно (думала Джилл), они такого натерпелись в Башне, что сейчас им просто необходима разрядка, они рвутся в схватку с врагом, которого можно видеть глаза в глаза, который готов к яростному отпору. Впрочем, она и сама не слишком верила в такое объяснение.
Клеменс был прав. Он знал человеческую природу. Во всяком случае — мужскую. Нет, не так! Это несправедливо! Скажем так: природу мужчин определенного сорта.
Потом было часовое обсуждение деталей рейда. На нем Сирано объявил, что может набросать довольно точные кроки «Рекса». Клеменс в конце концов отключился, но не раньше, чем добился обещания, что его поставят в известность о результатах рейда в ту же минуту, как их вертолет вернется.