— Да, па, это плохо. Мистер Макалистер мне всегда нравился, когда я видела его в магазине, и миссис Макалистер тоже. Они все еще живут в Бандере?
— Да. — Лицо Джей Кея помрачнело, словно он вспомнил о том, что и он смертен.
Мысль о смерти претила Лили еще больше, чем ее отцу. Она не могла себе представить, что ее папочки не будет рядом. Она быстро сжала ему руку.
— Пап, не беспокойся. Я все сделаю, чтобы Зейн хорошо провел время.
— Спасибо, Лили, — сказал Джей Кей, целуя ее в макушку.
В это время Арлетта открыла дверь.
— Лили! Ты проследила за девушками?
— Сейчас иду! — И она вылетела на задний двор, прежде чем мать успела ее выругать.
* * *
Девушки оказались вполне компетентными. Полдюжины круглых столиков были накрыты красно-белыми клетчатыми скатертями. На каждом столике стояли крошечный американский флаг, красные гвоздики, белые маргаритки и голубые астры. На бело-голубых металлических тарелках стояли специально сделанные к этой дате свечки. Красные хлопчатобумажные салфетки были перевязаны белыми лептами, на которых висели маленькие деревянные копии карты штата Техас. Японские фонарики были развешаны на дубах, длинные ветки которых, сплетаясь, образовывали прохладный свод над маленьким двориком. Лили обратила внимание, что садовник устроил на фоне черной деревянной изгороди бордюр из красных бегоний. По углам дворика, выложенного плиткой, были установлены огромные мексиканские глиняные горшки с красной и белой геранью. У гаража разместился бар, а огромный американский флаг, укрепленный над ним, играл роль задника. У аппарата для коктейлей суетился высокий черноволосый парень лет двадцати пяти, наполнявший его текилой, льдом и фруктовым сиропом «Маргарита».
Глядя на красный кирпичный двухэтажный дом, Лили пришла к выводу, что все было продумано до мельчайших деталей. Она в который раз подивилась, почему ее мать так выкладывается, когда речь идет о ее светских приятелях, и так редко делает что-нибудь подобное для нее и Джей Кея.
Когда Арлетта укладывала последнюю порцию гарнира в цветок, вырезанный ею из огромной красной луковицы, у нее дрожали руки. Она цепенела от одной мысли, что что-нибудь может выйти не так. Ей было необходимо, чтобы все детали были безупречны. И вовсе не потому, что большинство гостей были клиентами Джей Кея или она хотела понравиться гостям. Прием был экзаменом. Арлетта презирала экзамены, но подсознательно постоянно готовила себя к ним. Она считала, что в ее жизни любой поворот был проверкой. Она не забыла своего детства в Луизиане и того времени, когда постоянно терпела поражения.