— Итан, довольно, — взмолилась она.
Дорис опрокинула его на кровать и, удерживая за руки, заглянула ему в глаза. Они стали темно-серыми, подернулись дымкой, губы были слегка приоткрыты, словно ему было трудно дышать. И это так возбудило ее, что теперь она взяла инициативу на себя и дразнила его до тех пор, пока он не застонал от острого наслаждения.
Едва переводя дыхание, он спросил хриплым голосом:
— Больше не испытываешь чувства вины?
Дорис покачала головой. Но желание быть любимой росло в ней.
— Пойдем в душ! — вдруг скомандовал Итан.
— Вместе? А ты не думаешь, что это чревато…
— Даже если и так, что из того?
— Это безумие.
— Да, но я только что обнаружил, что мне совершенно не хочется, чтобы оно когда-нибудь кончилось.
Но ведь рано или поздно ему все равно придет конец, подумала девушка.
— Не уверена, что смогу пошевелиться, — сказала она вслух.
Он улыбнулся и помог ей встать.
Когда Дорис одевалась после душа, отойдя подальше от окна, он попросил ее еще раз показать ему фотографии.
— Зачем?
— Я хочу понять, с какой точки снимали.
Она достала из чемодана конверт и протянула ему.
— Только сначала оденься.
— Сейчас, — рассеянно проговорил он, перебирая снимки. — Здесь одной не хватает. Ты уничтожила ее?
— Да, — ответила она с вызовом.
Итан только кивнул и, ничуть не стесняясь своей наготы, подошел к окну, держа фотографии в руке.
Скульптурно вылепленная спина, длинные ноги, широкие плечи и узкая талия, — прекрасное, стройное, мускулистое тело. И, несмотря на то, что в комнате было прохладно, его кожа казалась удивительно теплой. К ней так и тянуло прикоснуться!
— Те, что были сделаны, когда ты выходила из Холла, сняты откуда-то сверху.
— Так и есть, — подтвердила Дорис, глядя из окна на деревья.
— Примерно под таким же углом, как отсюда.
Положив руку на обнаженную спину Итана, она взглянула через его плечо на снимок и перевела взгляд на тропинку, по которой в тот день возвращалась в коттедж. Однако ее мысли были заняты не столько видом из окна, сколько ощущением теплой кожи, на которой лежала ее ладонь. В сладостной истоме Дорис прикоснулась губами к его плечу.
— Веди себя прилично.
— Не хочу.
Итан скорчил насмешливую гримасу, протянул ей конверт и пошел одеваться.
— Надень-ка свитер, становится прохладно, — скомандовал он.
Рассеянно кивнув, она положила фотографии обратно в чемодан.
— Выгуляем собак, а потом съездим в городок, купим что-нибудь на ужин.
— О'кей.
Он усмехнулся.
— С чего это ты стала такая послушная?
— Я всегда была такой. И вообще я очень покладистая.
— Заметно, — добродушно усмехнулся Итан, и Дорис покраснела. — Я имел в виду не это! Пойдем, я проголодался. Мы с тобой весь день ничего не ели.