— Да ладно! О'Халлоран померла? — вставила Дженнифер.
— Ш-ш-ш! — зашипела я на нее.
Мистер Роблевский наконец собрался с силами и продолжил:
— Трагедия ужасна. И теперь, как никогда, необходимо поддержать друг друга. Забудьте о ваших подростковых заботах, прекратите выяснять, кто круче. Нам нужно сплотиться и действовать как единое целое.
Дженнифер захихикала, но попыталась изобразить, что кашляет. Да, речь у Роблевского получилась не очень. Несколько минут все молчали. Затем учитель искусственной рукой достал из кармана бумажный платок, промокнул глаза и вдруг выкрикнул:
— Нельзя, чтобы этот проклятый пожар победил!
— Но он уже победил! — выкрикнула в ответ Дженнифер. Так я и знала!
— Храни вас Господь, ребята, — мистер Роблевский улыбнулся, сел и заплакал.
Джонас рыдал уже во весь голос. Его обнял худощавый парнишка-ботаник. Когда еще увидишь такую сцену?!
— Глядите! Их объединило горе! — жестоко прокомментировала моя соседка.
Прозвенел звонок, и я пулей выскочила из класса. Нужно поговорить с кем-нибудь нормальным! С кем-нибудь, кто подтвердит, что я не сошла с ума. Я побежала по коридору, завернула за угол и остановилась у шкафчиков. Слава богу, Чип был там! Он засовывал в рюкзак барабанные палочки.
Я не стала с ходу набрасываться на Чипа — постеснялась. Он взглянул на меня и сказал:
— Репетиция на сегодня отменяется.
— На сегодня все отменяется.
— Я как во сне, — Чип покачал головой. — Когда в Дьявольской котловине умирает хотя бы один человек, уже кажется, что время остановилось.
Я прижалась к нему и, вздохнув, сказала:
— Мне даже дышать стыдно.
— И мне! — Чип запер шкафчик и закинул рюкзак за плечо. Как приятно, когда тебя понимают! Но нужно было, чтобы Чип понял все до конца.
Мы пошли по коридору.
— Чип, мне нужно тебе кое-что рассказать. Это касается Дженнифер.
— Слушаю.
Я оттащила его к стене и заговорила очень тихо:
— Помнишь, вчера, когда мы говорили по телефону, кто-то позвонил в дверь? Так вот, это была Дженнифер! Она ничего мне не сказала. Стояла и улыбалась, но улыбалась как-то недобро. А выглядела так, будто ее избили или подстрелили. Вся в крови! А потом ее вырвало какой-то мерзкой слизью с колючками, похожими на иголки. И пахла эта гадость раздавленным животным, — я вздрогнула. Меня затошнило от одного воспоминания.
— Фу! Слизь была похожа на ежики, которые готовит моя мама? Когда рис торчит во все стороны?
— Да! Почти такая же противная. — Серьезно, нет ничего тошнотворнее тефтелей его мамы.
— Может, Дженнифер просто дыма наглоталась? — разумно предположил Чип.