— Надень что-нибудь посимпатичней!
И удалилась.
— Хорошо, — ответила я сама себе и вздохнула.
На языке Дженнифер фраза: «Надень что-нибудь посимпатичней!» значила следующее — нельзя выглядеть ужасно, но и нельзя лучше, чем моя подруга. Оголять живот можно, грудь — нет. Помните, что я рассказывала про грудь Дженнифер? Так вот, я преувеличивала. У меня она тоже немаленькая, но приходится ее все время прятать, чтобы Дженнифер не боялась потерять статус самой привлекательной девушки. Куда бы мы ни шли, она всегда выгодно выделялась на моем фоне — я старалась не ставить ее в неловкое положение.
Я крутилась перед грязным зеркалом в ванной, пытаясь выбрать подходящий топ, и ни один из них мне не нравился: то ткань поношенная, то вырез слишком большой, то цвет чересчур яркий. Наконец остановилась на простой черной майке и серой толстовке с капюшоном и, спустив джинсы пониже, пошла в комнату.
Чип ждал меня, развалившись на кровати. Приятно, что он здесь. Приятно, что кто-то обращает внимание на меня, а не на Дженнифер. Мы с Чипом начали встречаться год назад. Он пригласил меня на свидание после выступления команды поддержки. От удивления я тогда потеряла дар речи и застыла, уставившись на него. За меня согласилась Дженнифер, а затем сделала вид, что Чипа не существует. Так что я ей в некотором смысле обязана. Правда, она не позволяет нам проводить вместе время.
Увидев меня, Чип поднял бровь.
— Джинсы подтяни! А то все наружу!
— Чип! Я иду на концерт рок-группы! И одета соответственно!
— Да у тебя попа видна!
Я вздохнула и подтянула джинсы.
— Никогда не слышал про «Опасную обочину». Кого из них приглядела себе Дженнифер?
— Солиста, конечно, — ответила я, пытаясь расчесать спутанные тусклые блондинистые волосы. Обычно я делала маленький хвостик, а большую часть оставляла распущенными. Собрать все волосы в хвост очень трудно — они слишком густые, поэтому я просто убирала с лица несколько прядей. — Такие девчонки, как Дженнифер, не встречаются с барабанщиками.
— Ну, большое спасибо! — Чип притворился, что обиделся.
— Да я не тебя имею в виду. Возможно, она бы сделала исключение для барабанщика, который к тому же еще и солист. Тому парню двадцать два года, так что если они переспят, то его могут посадить. Дженнифер говорит, он — настоящий перчик, поэтому…
— «Перчик»? Может, хватит уже на вашем тайном языке разговаривать?
— «Перчик» значит «очень красивый», — пояснила я, а Чип схватил меня за талию, потянул на кровать и ткнулся носом мне в ухо.
— Тогда ты моя чили! — Он нежно поцеловал меня, и я ответила на поцелуй. Каштановые волосы щекотали мне ноздри. Они у него были длинные, но не очень. Иногда приходилось убирать их с его лица. Я скучала по ласкам Чипа. Они волшебны! Мне никогда не было так хорошо, правда, я ни с кем другим и не целовалась. Чип, осторожно покусывая меня за губу, начал расстегивать ремень.