— Вам будет поручено вести следствие по делу Инги Штраух, в выдержав паузу, сказал Редер. — Все материалы подготовлены, вы ознакомитесь с ними немедленно. К сожалению, данные наблюдения и предварительного анализа не позволяют судить о деятельности Штраух необходимой полнотой. Но по ряду причин оставлять ее на свободе больше нельзя.
Она будет арестована вместе с остальными.
Достав из письменного стола картонную канцелярскую папку, советник подвинул ее к Хабекеру.
— Материалы досье, — сказал он. — А также копия одного документа, в значение которого вам следует вдуматься. Я имею в виду телеграмму, приложенную к общим сведениям. Эта телеграмма отправлена из Москвы в Брюссель почти год назад. Восемнадцатого октября сорок первого года. В ней содержится поручение брюссельскому руководителю русских разведчиков немедленно найти в Берлине некоторых лиц и помочь им всем необходимым.
Хабекер слушал внимательно.
— Существует предположение, что у берлинского подполья отказала рация, — продолжал Редер. — Лично я в этом сомневаюсь. Мне кажется, что у них было несколько раций, работавших из разных районов города. Во всяком случае, до самого последнего времени запеленговать их не удавалось. Они все время меняли места работы, часы выхода в эфир и даже частоты.
При наличии только одного передатчика подобная мобильность почти полностью исключается. Впрочем, это область службы радионаблюдения абвера, а они утверждают, что передатчик, скорее всего, был один и что теперь он обнаружен.
Редер криво усмехнулся.
— После телеграммы от восемнадцатого октября найти резидентов и радиста было бесспорно значительно легче, — ядовито сказал он. — Успехи службы радионаблюдения никого не удивили. Тем не менее в ходе допроса вы обязаны, Хабекер, узнать, кто именно работал на Ингу Штраух. Я имею в виду радистов. Тут могут обнаружиться новые подробности.
— Понимаю, — сказал Хабекер.
Он ловил каждое слово Редера, каждый оттенок каждого слова. Ему очень важно было правильно понять желание начальства. Кроме того, он хотел знать подробности.
— Разрешите вопрос, господин советник?
— Пожалуйста, — сказал Редер.
— Телеграмма, о которой вы упомянули... Вне сомнения, она была перехвачена?
— Да, конечно. Тогда же, в октябре прошлого года.
— Я могу узнать, когда ее прочитали?
Редер кивнул:
— Ее прочитали две недели тому назад.
Хабекер насторожился:
— Следует ли понимать вас так, что ключ к тексту обнаружен лишь в последнее время?
Редер отрицательно потряс крупной головой:
— Нет. Мы узнали шифр еще в декабре. Но количество перехваченных с начала войны телеграмм было колоссально.