Все это стало приобретать откровенно сексуальный оттенок, поэтому я не стала шуметь, метаться по комнате, а просто спокойно ждала, следя глазами за непрошеным гостем.
Как я всегда и подозревала, самомнение у мужчин развито гораздо сильнее чувства самосохранения. Решив, вероятно, что я навеки покорена его обаянием, Кузьма Григорьевич подошел вплотную, сграбастал меня в охапку, потянулся к лицу, забавно выпятив губы, ойкнул, хрюкнул и медленно сложился пополам, осев передо мной на колени. Тщетно пытаясь вздохнуть, он уткнулся головой мне в живот и жалостливо застонал. Я печально возложила руки на глупую лысеющую голову и благословила:
— Иди, Кузя, отнеси жене лекарство!
В это же самое мгновение в дверь снова постучали.
— Войдите! — радушно предложила я и увидела Антуана.
— Ам-ам!.. — сказал он, увидев моего гостя, и умолк. Я решила: вряд ли Антуан имел в виду, что хочет есть.
— Доброе утро, Антуан! — Сияя ярче греческого солнца, я указала рукой на погрустневшего Кузьму Григорьевича, еще не предпринимавшего попыток подняться, и объяснила: — Видите, как человек расстроился из-за плохого самочувствия жены! Просто до слез!
Антуан придал своим глазам обычный размер и понимающе затряс головой:
— Да-да!
Тут расстроенный супруг стал проявлять признаки жизненной активности, сконцентрировался и встал. Не сказав нам ни слова, даже не попрощавшись и не поблагодарив меня за таблетки, он похромал из номера, не закрыв за собой дверь.
— Это просто невежливо! — посетовала я. — Ведь я ему отдала совершенно новую упаковку таблеток!
— У вас все в порядке? — видимо, раздумывая, стоит ли спрашивать у меня еще что-нибудь, поинтересовался Антуан.
— Конечно! — пожала я плечами. — Приятно с утра поговорить с хорошим человеком.
— Сможет он идти завтракать и на пляж? Как-то странно он шел, — усомнился было Антуан, но я его успокоила:
— Минут через двадцать будет как новенький.
Разобравшись таким образом с рутиной, я приступила к
самой ответственной на сегодняшний день задаче. Устроившись капитально в кресле, придвинула к себе телефон, вздохнула глубоко и скомандовала:
— Поехали!
Антуан со взглядом, преисполненным терпения, сел на диван и замер в ожидании. Набрав Ленкин номер, я услышала длинные гудки, немного растерялась, не веря в такое везение. Но трубку никто не снимал, я затосковала, решив, что телефон Ленка где-то забыла. И собралась уже дать отбой, как в трубке вдруг зашипело, щелкнуло, и раздался знакомый голос:
— Я вас слушаю!
После взаимных приветствий я, не вдаваясь ни в какие подробности, сообщила подруге о том, что возвращаюсь завтра утром. Ленка закряхтела, переваривая информацию, вопросов задавать не стала, но я почувствовала, что она заволновалась.