Мама, увидев этот фантастический подарок, просто потеряла дар речи. Потом она долго и тщательно выбирала для него место и успокоилась, купив в конце концов раму со стеклом, чтобы на царевну не попадала вездесущая пыль.
Сев на краешек дивана, я любовно взяла в руки небольшую диванную подушку. Их было две. Это тоже была теткина работа, и здесь тетя Юля превзошла саму себя. Подушка напоминала фантастический одуванчик, неизвестным образом оказавшийся в городской квартире. Я поднялась, аккуратно поправила подушки, как любила их раскладывать мама, и пошла в папин кабинет. Крадясь на цыпочках мимо храпящего телохранителя, я только собралась покачать головой, как неожиданно замерла от непонятного предчувствия. В следующее мгновение я поняла, что Саша не спит, а, держа в руке пистолет, неслышно отодвигает раскладушку от двери. Заметив, что ручка входной двери вдруг плавно поползла вниз, я испуганно закусила кулак, чтобы не закричать. Подняв глаза на Сашу, увидела, что он знаком велит мне уйти из холла. Я осторожно вошла в спальню, где сладко посапывала Юлька, прильнула к приоткрытой двери. В замочной скважине чуть слышно шуршал ключ. Наконец дверь тихо дрогнула и начала медленно приоткрываться. В образовавшуюся щель ударил свет фонарика. Саша, стоящий сбоку от двери, напрягся, готовясь, как я понимала, оглушить пришельца пистолетом. Дверь еще больше приоткрылась, луч забегал по стенам холла, и в щель вдруг просунулась... скалка. От неожиданности и любопытства я высунула голову из-за двери. Я могла ожидать чего угодно, но чтоб вот так... Между тем вслед за скалкой показалась рука, сухонькая и маленькая. Я, поняв, в чем дело, крикнула метнувшемуся к руке Саше:
— Нет!
Слава богу, реакцией он обладал завидной, сумев правильно среагировать на мой голос, иначе с рукой бабе Глаше пришлось бы проститься. Облегченно вздохнув и утерев со лба пот, я подошла к двери и распахнула ее. Саша зажег свет. Передо мной со скалкой наперевес стояла бесстрашная баба Глаша и подслеповато щурилась, стараясь меня разглядеть.
— Ты ли, Алька? — раздался знакомый с пеленок голос, и я отозвалась:
— Конечно! Кому ж еще быть? А ты, баба Глаша, как была партизанкой, так и осталась!
Баба Глаша согласно кивнула, деловито осмотрела холл, увидела Сашу, раскладушку и подозрительно спросила:
— А это что еще за бугай?
Саша ответил ей хмурым взглядом и незаметно убрал за спину оружие. Сразу стало ясно, что они друг другом, мягко говоря, недовольны.
— Что же ты, баба Глаша, не узнала? Это ведь Саша, у Андрея Дмитриевича работает. Помнишь, он еще с тетей Юлей нам помогал, перевозил ее?