- Мамочка, ты испортила всё. Я точно плыла, - тянула разочарованно Даша.
- Мам, дай Даше халат, на лежаке он,- попросил Роман и повернувшись к мычащей в знак несогласия Даше тоном не принимающем возражения проговорил: - Свежо. Не возражай, с тебя хватит. Вылезай.
Даша ныла, а Бугров подсадил, упирающуюся жену на лестницу и подбодрил подтолкнув попу.- "Давай, давай, не мычи!" Но, решив поозорничать, ухватил ножку выбирающейся жены за пальчик губами, сделав вид, что тянет её обратно. На затылке глаз нет, поднимающаяся по лесенке из бассейна Даша и не подозревала о таком свинстве. Резанувший уши визг, повис над садом.
- Лягушка, а-а! - визжала Даша.- Лягушка!
Отпустив ногу, Бугров с хохотом ушёл под воду.
- Ну, не дурак ли? - накинула на плечи снохи халат Зинаида, выхватив её с лестницы. - Взрослый мужик, а ума ни на копейку. Вынырнешь, получишь доской по башке, паразит.
Набрав в лёгкие воздуха, Роман присел на дне. Мать засуетилась, бегая по краю бассейна.
- Федь, утонул, чего вы смотрите, утонул же. Точно.
- Ладно, мать, чтоб он утонул, его топить пятерым мужикам надо. Смеётся над тобой. Ты кричишь, он забавляется.
- А, если ему плохо стало после ранения, - засомневалась и Надежда Фёдоровна.
"Надо всплывать, а-то вся родня попадает в бассейн спасать. Тогда они меня точно утопят", - оттолкнувшись от дна Роман выскочил поплавком.
- Дайте, я его всё же огрею, стервеца, - завопила Зинаида Валентиновна, увидев ухмыляющегося сына на поверхности бассейна.
- Тогда я буду плавать здесь до утра, брошенный и несчастный.
- Вылезай, обормот, пока я туда не прыгнула, - погрозила кулаком мать.
Громовых до машины провожали все обитатели дома. Даже собаки. Мотя, разлёгшись на заднем сидении, с большим скандалом была выдворена прочь. Обиженная, не дали покататься, она убралась в собачий домик. Посигналив, в знак прощания, машина скрылась за воротами.
- Давайте спать молодёжь. Нагулялись сегодня по самые жабры, - зевая и обняв жену, направился в дом хозяин.
- Мы, догоним вас, - пообещал Роман.- Что с тобой, детка?
Наклонясь к насупившейся Даше он пытался понять причину её не настроения. "Кажется, обиделась, но на что?"
Попыхтев Даша разродилась обидой:
- Нельзя так шутить. Страх едва не разорвал меня на кусочки, - глотая слёзы, шептала она. - Лягушек боюсь, ужей, змей, а ты, цап.
- Трусишка, ты моя, больше хулиганить не буду. Клянусь, - журчал Бугров на ушко, облизывая и щекоча языком. "Понятно в чём собака зарыта".
- Будешь. Ты такой. И зачем только разоткровенничалась, бестолковая.
Ромкин хохот, встревожил сад. Спугнув спящих птиц и задремавший ветерок, который тут же высказывая своё неудовольствие обиженно зашелестел по листве.