Янычар полетел нагишом в декабрьский туман. Даже если разобьется или, что вернее, его пристрелят на земле, все равно из любопытства осмотрят и скажут о посылке османскому боссу.
Пока наши оппоненты мажут йодом оторванные руки-ноги и думают, как жить дальше, просматриваю новости.
Главная — по-прежнему вчерашняя: успешный расстрел отработавшего свое искусственного спутника Земли-1 из пусковой установки Трех ущелий. По крайней мере на какое-то время околоземное пространство непробиваемо для любого вида вооружений, о применении которых галактами известно до сих пор.
Вторая тоже хорошая: Пинь Ляо не смог доказать, что альянс с Ван Веем и руководством Даеджин выстрадан лично им. Более того, он настолько надоел и военному командованию на Сансье с Земли-1, и местным китайцам, что его в приказном порядке отправили руководить каким-то горно-обогатительным комбинатом на юге Сибири, лишив права на прямую отправку сообщений в Тибетский центр. Полагаю, больше всех рад Штрудель, которого Ляо заколебал своими сверхсрочными и сверхважными депешами.
Из всех нововведений, связанных с французским союзом, «наши» китайцы неожиданно легко восприняли культ Единого Бога, гораздо лучше подходящий для оболванивания аборигенов, нежели маоизм, изложенный в цветастых, поэтических, но совершенно непонятных местным цитатах из наследия великого кормчего.
Фуонг Ди, когда-то подручный беспокойного китайского чинуши, вернувшись из марокканского похода, совершенно неожиданно обрел портфель министра промышленности. Полный гуманитарий по основному образованию, Фуонг все равно на голову выше всех местных технарей. Договорившись с коллегами из Сансьи, он организовал ряд производств, дополняя промышленные возможности восточных заводов. Теперь и по Европе колесили джипы Great Wall, только французской сборки.
Раз в квартал в воздух поднимался очередной новый цепеллин, пригодный для полетов через всю Евразию. Объем их выпуска ограничивался производительностью криогенной установки для очистки гелия, оставшейся в наследство от КНР.
Мохаммед от любимых боевых игрушек перешел к строительству преимущественно гражданского флота. На французских, нидерландских, португальских, британских и испанских верфях строились два танкера водоизмещением по четыре тысячи тонн, семь парусно-винтовых металлических барков, подобных «Клинтону» и «Вазе», паром для рейсов Дувр—Кале, десятки деревянных баркентин со вспомогательным паровым двигателем, самоходные баржи, буксиры и многие другие водоплавающие средства.
К спуску на воду парома англичане рассчитывали соединить Дувр с Лондоном железнодорожной веткой. Линия Париж—Кале отставала, но ее завершение было не за горами, как только туда перебросятся все силы после окончания брестского участка. Роттердам с Гаагой уже связали рельсы.