Приподняв запачканные грязью юбки, Клементина посмотрела вверх. Над дверью была прибита перевернутая подкова, над которой торчала пара толстых как ветви деревьев бычьих рогов. В месте их соприкосновения виднелся кусок кожи с выжженным клеймом "Ревущий Р". Клеймом её мужа. И его брата. Гас как-то нарисовал для нее это клеймо на земле прерии. Клементина убеждала себя, что в пути муж не лгал, а лишь опустил кое-какие детали. Его описания, мечты и планы затрагивали лишь хорошие стороны, а плохие он ненамеренно избегал. Не его вина, что она ожидала большего.
Гас прошел мимо, неся ее большой саквояж. На входной двери висела старая рабочая куртка из буйволовой кожи. Он перевесил куртку на гвоздь, вытащил деревянный колышек из щеколды и толкнул дверь. Поскольку послеполуденное солнце уже скрылось за горами, внутри лачуги было темно, но затхлостью не пахло. На самом деле, пахло приятно. Мужскими ароматами кожи и табака.
Гас зажег керосиновую лампу и поправил фитиль, Клементина подавила очередной приступ разочарования.
Мебель была сделана из упаковочных деревянных ящиков и листовой жести, за исключением покрытого истертой коричневой клеенкой верстака и четырех пустых бочонков, служащих стульями. На полке над кухонной плитой стоял чугунный горшок и две сковороды. Куски попоны были то там, то сям прибиты к стенам, но в местах, где глиняная замазка отвалилась, сквозь щели между бревнами просачивался свет.
По крайней мере, пол был деревянным, а не земляным, как на придорожных фермах. И чисто выметенным, несмотря на жидкую грязь во дворе.
Клементина последовала за Гасом, когда тот понес ее чемодан в другую комнату с наклонным потолком, как в сарае. Старая железная кровать заполняла бо́льшую часть маленького пространства. Гас швырнул поклажу в угол и резко выскочил из дома, словно хотел поскорее убраться и от жены, и от кровати.
Клементина сняла плащ, перчатки и шляпу и положила на стол. В задней части лачуги находились кухонная плита и раковина, спаянная из банок из-под керосина. Ковш и полотенце висели на гвозде рядом с плитой.
Клементина подняла ткань – местами полотенце протерлось до ниток, но было чистым.
Ей вдруг пришло в голову, что брат Гаса жил здесь, пока сам Гас отсутствовал. Именно благодаря Заку в доме сейчас царила чистота, что казалось странным, поскольку чистота близка к благочестию, а мистер Рафферти казался настолько далеким от праведности, насколько это возможно для человека.
Маленькое окошко над раковиной пропускало слабый солнечный свет. Клементине пришлось встать на цыпочки, чтобы выглянуть на улицу. Она увидела, что заднюю часть лачуги огибает река, огороженная живой изгородью плотно растущих ив и тополей. А вниз по течению уходит извилистая узкая тропка, ведущая к уборной.