– Сара Маккуин, ты ослушалась меня, не поехав из школы прямо домой, как тебе положено.
Сара ответила взглядом типичным для этой строптивицы — широко распахнутые глаза, спокойные и полные презрения. Ее дочь, такая бесстрашная и независимая, такая безжалостная ко всем, кто слабее нее.
– Они вырубаютнаши деревья, – выпалила Сара. – Кто-то должен заставить их прекратить.
Клементина закончила умащать огнестрельную рану мазью с алоэ и окопником.
– Сафрони, днем отвезешь детей в город, как мы и планировали, – распорядилась миссис Маккуин. – Загляни к доктору, пусть посмотрит, не нужно ли наложить Дэнни швы. Мы все останемся на ночь у Ханны.
Сафрони опустила голову и понизила голос до еле слышимого шепота.
– Ты что, и вправду собираешься это сделать? То, что вы удумали на днях на своих дамских посиделках с виски?
– Раз я сказала, значит, так и будет. Ты езжай, а я сделаю небольшой крюк по пути.
– О, Боже. Возьми с собой мистера Рафферти.
Клементина уже была на ногах и направлялась в дом, чтобы захватить жакет от амазонки и «Винчестер». Мужчина, которого она любила всю свою жизнь, пусть сам решает – ехать вместе с ней или нет.
* * * * *
Когда его саврасая поравнялась с ней, Клементина пустила свою кобылу в быстрый галоп. Они мчались по ведущей в город дороге, и копыта их лошадей чавкали и хлюпали по весенней грязи.
Однако через несколько минут миссис Маккуин замедлилась, когда поняла, что Рафферти не собирается отставать. Она не станет смотреть на него.
– Мы скачем, чтобы кого-то убить? – спросил Зак.
Клементина глубоко вдохнула, чтобы успокоить боль в груди.
– Мне бы этого хотелось, действительно хотелось.
– Так ты объяснишь мне, в чем дело?
– Сара же только что рассказала. Медная шахта «Четыре вальта» вырубает лес на нашей земле, и кто-то должен их остановить.
Лесорубы поставили свой лагерь на западном склоне оврага, рядом с развалившейся лачугой сумасшедшей. Когда-то окружающие холмы густо топорщились желтыми соснами, ольхой, тополями и лиственницей. Теперь же целые акры деревьев были вырублены под корень и вывезены или гнили кучами порубочных остатков. В овраге, который пересыхал засушливым летом, сейчас текла река метровой глубины от недавних дождей и стоков с гор.
Одна из привязанных у лагеря кобыл заржала, оповещая о новоприбывших, хотя они и так наделали достаточно шума, с хлюпаньем и чавканьем пробираясь верхами по влажной земле, где с холмов и пригорков в овраг бежала талая вода. Все лесорубы работали выше на склонах. В лагере находились только двое мужчин, стоящих возле печки.