К вечеру 3-го дня мы обогнули Борнхольм, здесь стало значительно теплее, и на 4-й день утром мы вошли на рейд Копенгагена и стали на якорь между двумя крепостными фортами. Старинный город, видавший некогда много морских сражений, расположенный на низменном берегу, в серое туманное утро с первого вида не произвел на нас особенного впечатления, хотя это было для многих из нас первым заграничным городом, если не считать Гельсингфорса. Отсалютовав нации и получив ответ, клипер начал мыться и прибираться после похода, дабы в приличном виде встретить ожидавшихся посетителей. Командир уехал на берег делать морским властям визиты, а мы принимали в кают-компании датского лейтенанта, приехавшего поздравить нас с приходом от имени дежурного корабля, стоявшего на рейде. Днем были у нас русский посланник и несколько морских начальников, отвечавших на визиты командира. Вечером офицеры поехали на берег и, так как сад «Тиволи» (известный универсальный парк в Копенгагене со всевозможными театрами, кафе-шантанами и развлечениями) был уже закрыт, мы вечер провели в королевском театре, а потом ужинали в ресторане. В следующий день мы осматривали город и делали некоторые покупки.
Город показался нам очень чистеньким, весь серого цвета, со многими домами средневековой постройки. Королевский древний дворец показался нам очень маленьким, расположен на площади шагов 150 в диаметре. Были в музее Торвальдсена, а затем накупили сигар и кожаные куртки, необходимые для холодного осеннего плавания. В Копенгагене мы стояли недолго — 5–6 дней; командир торопился в Англию, где ожидал нас адмирал Попов. «Разбойник» в Копенгагене был с нами и вышел в Англию также совместно, но шли мы Немецким морем врозь.
Около 1-го ноября мы взяли лоцмана для прохода Зундом и вышли в море для следования в Англию. Датские проливы мы проходили два дня, так как на ночь в шхерах становились на якорь. У Скагена (мыс и маяк на северной оконечности Дании) мы спустили лоцмана и, закрепив на палубе по-походному орудия, шлюпки и всякие снасти, приготовились к бурному плаванию Немецким морем, где в осенние месяцы дуют обычно свежие норд-весты и даже шторма. Неприветливо нас встретило Немецкое море: пасмурно, сыро и холодно; к вечеру стало постепенно свежеть, и ночью заревел жестокий NW (норд-вест) со снегом и частыми шквалами. Клипер шел под парами и качался, как маятник, при крутой волне, бившей в правую скулу. Обнажавшийся винт давал перебои, и корма вздрагивала от сильных ударов на каждой волне. Наверху рев ветра, свист в снастях и вода по колено на палубе. Ежеминутно с правого борта поддавали новые волны и окатывали соленою водой всех наверху.