Я хлюпнула носом, вытерла слезы и мысленно пообещала себе:
— Я не буду плакать из-за тебя, Кейн.
Из размышлений меня вырвал громкий стук во входную дверь.
— Не пойду открывать, — мстительно подумала я, хотя наверняка должна была это сделать.
Кейн открыл дверь сам. Я с интересом прислушалась к разговору в холле.
— Кейн, мы пришли не к тебе, — заявил голос Кэтрин.
Последовал неразборчивый ответ Грейсона, очевидно, выражающего неудовольствие.
— Кейн, ты не можешь запереть бедную девочку в четырех стенах, как пленницу, — уже более сурово произнесла Кэтрин.
Снова неразборчивое бурчание.
— Твоего мнения никто не спрашивал. — Да, Кэтрин воистину была его сестрой.
Послышался стук каблучков, и моя дверь распахнулась. Я ожидала, что вместе с Кэтрин придет Дерек, но ошиблась. В дверях вместе с ней стояла Синтия. Странно, мне показалось, что она меня недолюбливает.
— Привет, — бодро поздоровалась Кэтрин, заходя и присаживаясь на кровать рядом со мной.
Синтия не соизволила поздороваться и села на единственный стул в комнате. Девилам много мебели не полагалось.
— Привет, — неохотно ответила я, будучи не в настроении для светских разговоров.
Кэтрин внимательно посмотрела на меня.
— С тобой все в порядке?
— Да, — коротко ответила я, не желая вдаваться в подробности.
— А что вообще с тобой? — не унималась Кэтрин.
— А что такое? — ответила я вопросом на вопрос, — Это имеет значение?
— Конечно, — неожиданно вмешалась Синтия.
Я удивленно посмотрела на нее.
— Видишь ли, — продолжила она, — Ты, возможно, не в курсе, но по школе ходят самые разнообразные слухи по поводу твоей болезни.
— А откуда… — начала я и осеклась.
— Оттуда, оттуда, — подтвердила Синтия, — Половина школы видела, как Кейн нес тебя на руках в медпункт, а вторая половина узнала об этом спустя десять минут. Самая распространенная версия — что он затрахал тебя до полусмерти, и ты этого не вынесла. Вторая — что он не только затрахал, но и приложил к тебе руки.
Я хмыкнула.
— Ничего общего с реальностью. Похоже, фантазия местных студентов дальше насилия и секса не заходит.
— Так что с тобой? — повторила вопрос Кэтрин.
— Да ничего! — не выдержала я, — Ничего, кроме ослиного упрямства Грейсона! Месячные я так плохо переношу, а он из-за этого запер меня в четырех стенах!
Мы посмотрели друг на друга и расхохотались.
— Так это не потому, что тебя затрахали до полусмерти? — немного разочарованно спросила Синтия.
— Нет, мы еще вообще… — я замолчала, чувствуя, что выдаю лишнюю информацию.
— Что «вообще»? — хором спросили девушки.
Я помолчала, жалея о своих словах.