Вишена в отчаяньи упал на спину. Как же теперь, без меча-то?
В тот же миг нечто невообразимо огромное ударило чужака, бросив его в переплетение сочных стеблей. Кувырком, как подбитого ястребом тетерева. Упругие черные крылья сухо шуршали, задевая за листья.
Чужак выронил меч; узкий клинок нырнул острием вниз, падая прямо на Вишену. Тот дернулся из последних сил. Успел: меч воткнулся в рыхлый чернозем, слегка оцарапав Вишене бок.
Казалось, вздрогнула и закричала сама Макошь, Мать-сыра земля.
– Что за птица такая? – раздался громовой голос откуда-то из поднебесья. С хрустом смялась трава и рядом с Вишеной опустился гигантский сапог.
– А это что за птица? – тот же голос.
– Вишена-а! Пожарский! Ау-у-у!.. – это уже донеслось немного сбоку.
Вишену подхватила громадная рука и подняла, казалось, к самому Яриле-солнцу.
Возникло бородатое лицо размером с терем. Но это был не Ярило.
– Боград, – сказал Вишена устало, – это ты, Боград…
– Тарус! Боромир! Подите-ка сюда!
Они искали пропавших Пожарского и Яроша второй час, когда Боград невзначай сшиб коленом диковинную черную птицу. Он и рассмотреть-то ее толком не успел, птица канула в траву, поминай, как звали; а под ногами Боград увидал маленького человечка. Рядом с ним из земли торчал крохотный меч.
Первое, что подумал Боград: еще один знак. Такой же, как сбросила Вишене крылатая неведомая тварь.
Тут Боград вспомнил, что «птица» сегодняшняя более напоминает летучую мышь. Случайно ли? Там летучая мышь, только огромная и ночью, здесь нечто похожее, но – маленькое и днем. И еще меч. Неужто снова рубиновый?
Ан нет, на мече искристыми точками зеленели изумруды. Это Бограда подбодрило и он решительно протянул руку к неподвижному тельцу. Приготовился увидеть себя, все еще думая о знаке. Увидел же Вишену Пожарского.
– Вот тебе и знак! – пробормотал венед удивленно. На зов уже спешили чародей и Непоседа, да и остальные поворотили головы.
Вишена был жив, пищал что-то тоненьким голоском, сидя на ладони, размахивал ручонками. Надо же, чуть выше среднего пальца…
Подоспели Тарус с Боромиром. Чародей сразу все понял, едва взглянув венеду на ладонь; Непоседа с надеждой на него взирал.
– Вот оно что… – молвил чародей тихо. – Коротышом наш Пожарский остался.
– С чего бы это? – спросил Боромир. – Колдовство?
– Похоже. Смотри, Непоседа, он больше, чем мы были, когда с жабой да гадюкой рубились. Но мы-то сами собой стали, а он – гляди…
– Ну?
Чародей задумался.
– Опять сила какая-то нами вертит. Ох, не к добру это, не к добру!
– Может, Базун снова? – спросил Боромир, машинально поглаживая рукоятку своего меча. – Постой! – воскликнул. – А меч-то его где? Меч изумрудный?